Когда людям будут стирать воспоминания... Когда всем внушат,...
– Петр Николаевич! Позарез нужна машина! Срочно!
Власенко молча открывает ящик стола, достает из него ключи и кидает их мне.
– Желтая «Хонда» на стоянке у входа.
Люблю иметь дело с людьми, не задающими лишних вопросов.
– Я ваш должник!
– Разберемся.
Когда мы выбегаем из коридора, хост и гардеробщик уже ждут нас. Держат в руках нашу одежду. Мы с Ансом ныряем в плащи и, не застегиваясь, выбегаем на улицу.
Дождь.
Анс бежит за мной, ни о чем не спрашивая. Он еще не знает, в чем дело, но понимает, что у этой гонки непонятно с кем и за какой приз, есть своя причина.
Желтая «Хонда». Не лучший вариант – слишком заметна. Но лучше, чем ничего.
Я прыгаю за руль.
Анс – на соседнее сиденье.
Педаль газа утоплена в пол.
Машина срывается с места и несется по мокрому асфальту, вспарывая тьму лезвиями фар.
Так.
Теперь у нас есть время. Немного, но – есть.
Я протянул Ансу коммуникатор, так и оставшийся включенным на системе наблюдения.
– Веди меня.
– Понял.
Демону не надо ничего объяснять – теперь он и сам все видит.
Святоши пересекли Ленинградку и через площадь Тельмана выехали на улицу Черняховского. Мы движемся в том же направлении, только Анс выбирает дорогу дворами – так короче, да и машин меньше. Демоны уже подъехали к Тимирязевской академии.
Место замечательное.
Но какого лешего им там нужно?
Во втором-то часу ночи?
– Направо!
Мы выехали на Пасечную улицу. Справа – оранжереи, слева – учебные корпуса.
– Влево!
Я резко вывернул руль.
Машина проехала между двумя учебными корпусами, в которых не горело ни одно окно.
Справа блеснула вода.
Точно, там ведь искусственный пруд.
– Налево!
В темноте мы въехали, должно быть, в палисадник. Колеса «Хонды» перепахали какие-то грядки. Пару раз нас как следует тряхнуло. Машина проломила живую изгородь.
– Стоп!
Я остановился, едва не ткнувшись бампером в ствол лиственницы.
И тут же погасил все габаритные огни.
Справа от нас находился выезд на Лиственничную аллею. По которой проезд транспорта был закрыт. Слева, метрах в трех, находилась кирпичная стена академического корпуса. На втором этаже горели три окна. На улицу падали тусклые отсветы.
– Демоны на месте, святоши – на подходе, – сообщил Гамигин.
– Здорово. – Я забрал у него коммуникатор, выключил и сунул в карман.
Теперь в нем уже не было необходимости.
Я осторожно приоткрыл дверцу. Были слышны только обычные ночные звуки. Шелест ветра в иголках лиственниц. Чье-то недовольное ворчание где-то вдалеке. Приглушенный смех, доносящийся из-за закрытых окон. Шум машин со стороны Тимирязевской улицы.
Должно быть, демон, на котором сидел мой клоп, оставил машину у въезда на Лиственничную аллею и дальше пошел пешком. Сейчас он находился по другую сторону аллеи, рядом с памятником Ленину. И, надо полагать, он там был не один.
То, что мы с Гамигином приехали на чужой машине, а, следовательно, оказались без спецоборудования, несколько осложняло задачу. Но, в общем, света от фонарей было достаточно, чтобы отчетливо видеть аллею, бронзового Ильича и небольшую открытую площадку вокруг постамента. Агенты ССРС, должно быть, прятались в кустах. И только один открыто стоял у постамента. Широко расставив ноги и заложив руки за спину. Лицо его было обращено в сторону аллеи.
Вопрос: кого он ждал?
Ответ: того же, кого очень хотели увидеть святоши. Которые, скорее всего, тоже были уже где-то неподалеку.
Я достал пистолет и передернул затвор. Интуиция подсказывала мне, что без стрельбы сегодня не обойдется.
А вот интуиция Гамигина, похоже, молчала.
– Где твой пистолет? – шепотом спросил я у Анса.
– В машине.
– В твоей машине?
– Ну, конечно.
– И что же он там делает?
– Лежит.
Ну, здорово!
Мы, к тому же, еще и наполовину безоружны.
– Тебе не кажется, что выезжать на работу без оружия глупо?
– Мы собирались только поужинать.
– У нас ненормированный рабочий день.
– Сейчас, к твоему сведению, у нас ненормированная рабочая ночь.
Я только языком цокнул. Ну что тут еще скажешь!
– И знаешь что еще?
– Что?
– Мне нужно отлить.
Класс!
Я все же попытался сохранить хладнокровие.
– Что еще?
– Все.
Высококлассно и наикрутейше!
Анс доказал, что он круче меня. Его варили на пять минут дольше. Оставалось выяснить, чего нам будет стоить такая крутизна.