Мальчик-вамп

Потянулись томительные секунды. Филька ослабевал. К охраннику же, напротив, возвращались силы. Несколько раз он уже моргал, а его правая рука, прежде замершая неподвижно, с неимоверным усилием, но все же продвигалась к электрошоку на поясе.

«Чего они там копаются? Сколько можно!»

Наконец внутри музея послышались возбужденные голоса, и между дверей проскользнули Петька и Наташа. Точнее, проскользнула одна Наташа, Петьке же пришлось с сопением протискиваться. Он, правда, еще ненадолго задержался, чтобы включить сигнализацию.

– Ну что, достали?

– Ага, вот! – Наташа на мгновение распахнула куртку, продемонстрировав зажатый под мышкой пергамент.

Филька вытер со лба пот.

– А теперь вот что! Дуйте к остановке и ждите меня там.

– Почему там?

– Потому что потому... – прохрипел мальчик.

Гипноз его взгляда иссякал. Он уже едва удерживал охранника. Еще мгновение – и этот здоровенный детина кинется на них с электрошоком!

Мокренко озадаченно мялся рядом. До него доходило, как до жирафа. Что там до жирафа? Как до десяти бегемотов!

«Да уйдет же, наконец, этот остолоп?»

– Ты что, не слышал? Бежим!

Наташа потянула Петьку за рукав. Не только потянула, но и подтолкнула в спину.

Филька не мог даже оглянуться: при этом он потерял бы последний контроль над охранником. Выждав секунд десять – время, на его взгляд, достаточное, чтобы обогнуть угол здания, он стал медленно пятиться, держа с охранником зрительный контакт.

Два шага... Три... Еще один... Справа должна быть парковая статуя льва. Да, так и есть. Не оборачиваясь, мальчик ощупал ее рукой.

Лев здесь, на месте.

«Забудь! Забудь обо всем! Последних пяти минут не было!»– мысленно приказал себе Филька и нырнул за статую.

Охранник вздрогнул. Поднес руки к вискам. Огляделся в недоумении. Сейчас все решалось: вспомнит охранник или нет. Всего три шага отделяли его от статуи. Если он пройдет их, то...

Томительно потянулись мгновения.

Наконец, сторож повернулся и скрылся в музее. Засов задвинулся с глухим щелчком.

Только тогда Филька покинул свое укрытие и, потрепав льва по каменной гриве, направился к остановке.

3

Наташа бережно развязала кожаный шнурок, стягивавший свиток, и склонилась над пергаментом. Мальчишки, замерев, стояли сзади, заглядывая ей через плечо.

– Эй вы, не сопите мне в затылок! – велела Наташа.

Петька хотел было пуститься в объяснения, что это не он сопит, а у него бурчит в животе, но лишь зашевелил губами.

Чуть дрогнув, руки девочки скользнули к краям пергамента и бережно расправили его. На внутреннюю часть свитка упал желтоватый свет лампы.

– Да тут ничего нет! – послышалось разочарованное восклицание.

– Как нет?

– Говорю же тебе: нет!

Наташа поднесла пергамент еще ближе к свету, и внезапно на нем стали проступать буквы. Они проступали медленно, одна за другой, словно бочки, всплывающие с большой глубины на поверхность мятущегося океана.

– Я ничего не вижу! – пожаловался Филька.

Он не мог даже смотреть на развернутый пергамент. В глазах начиналась резь. Резь, как если бы он уставился на солнце...

– Я тебе прочту! – сказала Наташа.

СКАЗАНИЕ ОБ ИЗГНАНИИ ГРАФА ДРАКУЛЫ

И было это в четырнадцатую ночь ноября.

Когда мучения, творимые графом Дракулой, стали совсем невыносимыми, пришел с Руси старенький монах в ветхой рясе.

– Я слышал о вашем горе, – сказал он. – Я заставлю графа лечь в гроб.

Не поверили ему крестьяне.

– Уходи, монах! Это никому не удавалось. Каждое полнолуние граф уносит по новой жертве.

– Что ж. Увидим, – сказал монах. – Сегодня, как только наступит полночь, я пойду в замок.

– Ты не вернешься! Думаешь, графа Дракулу остановит твоя ряса? В прошлом году наш священник уже пытался усмирить его. Где он теперь? В графской свите вампиров! Приходил и мусульманский мулла. И он сгинул.

Перекрестился монах. Говорит, как богу будет угодно, а я пойду. Поняли крестьяне, что его не переубедить. Горько им стало: на верную смерть идет.

– Возьми с собой хоть осиновый кол, хоть святую воду, хоть серебряные пули! – предлагают.

– За святую воду спасибо, а кол и пули не возьму. Не подобают они монахам. У монаха другой доспех, другое оружие – молитва. Сколотите только гроб дубовый и держите его наготове.