Амазония

Их же путь лежал все дальше и выше.

Несмотря на усердие, Келли скоро начала спотыкаться и волочить ноги. У нее появилась одышка, глаза щипало от пота. Ей неимоверно хотелось передохнуть, но Фрэнка нельзя было бросать ни на минуту.

Индеец-проводник заметил, что они отстают все больше и больше. Он вернулся и, судя по всему, осознал их положение.

– Я помогать. – Он подошел к Келли и стукнул себя кулаком в грудь. – Я сильный.

Индеец отпихнул Келли в сторону и взялся за носилки с ее стороны.

Келли слишком обессилела, чтобы противиться, и слишком запыхалась, чтобы поблагодарить.

Едва она отошла в сторону, как двое мужчин продолжили подъем, уже в ускоренном темпе. Келли пошла рядом с носилками. Фрэнк побледнел, его дыхание стало поверхностным. Поменявшись местами с индейцем, Келли снова перевела все внимание на брата. Она достала стетоскоп и приложила к его груди. Сердце Фрэнка глухо стучало, в легких слышались хрипы. Его организм быстро начал сдавать, впадая в гиповолемический шок. Кровопотерю надо было как-то прекратить.

Сосредоточившись на состоянии брата, Келли не заметила, как туннель подошел к концу. Внезапно извилистый ход оборвался точно таким проемом, какой они видели при входе в основании гигантского ствола. Но вместо того чтобы вывести их на свет, этот проем открывался в сводчатое помещение с круглым, как блюдце, полом.

Келли озирала его внутреннее убранство, освещенное теми же грубыми прорезями в изогнутых стенах. Сферический зал был не меньше тридцати ярдов в поперечнике – гигантский пузырь, возникший в дереве. Он наполовину выпячивался за пределы основного ствола.

– Словно чудовищный галл, – произнес Коуве, подразумевая наросты на листьях и побегах дубов и прочих деревьев, создаваемые насекомыми и некоторыми другими паразитами.

«Верно подмечено», – согласилась про себя Келли. Только в этом галле обитали вовсе не насекомые. Вдоль гнутых стен на колышках висели плетеные гамаки – не меньше дюжины. На некоторых лежали, разметавшись, обнаженные туземцы. Другие бан-али сновали вокруг. У них были заметны признаки всевозможных увечий: забинтованная нога, рука с наложенной шиной, разбитая бровь.

У Келли на глазах один индеец прикладывал раненому с длинным порезом на груди какую-то пастообразную массу, а тот морщился.

Келли тотчас поняла, куда попала.

Перед ней была больничная палата.

Низкорослый индеец стоял в нескольких шагах от пришедших, всем своим видом выражая нетерпение. Затем он указал на пустующий гамак и затараторил на неизвестном языке.

Провожатый ответил кивком и взял курс на нужный гамак. Профессор Коуве по пути пробормотал:

– Если не ошибаюсь, это диалект языка яномамо.

Келли вопросительно посмотрела на него, уловив потрясение в его голосе.

– Язык яномамо не имеет аналогов, – пояснил профессор. – Его речевые модели и тональные структуры стоят особняком среди прочих. Настоящий лингвистический уникум. Это одна из причин, по которой яномамо считаются одним из амазонских племен-прародителей. – Он взволнованно разглядывал собравшихся в зале. – Судя по всему, бан-али – их потомки, потерянное племя яномамо.

Келли машинально кивала. Ей было не до профессорских теорий – она пристально следила за состоянием Фрэнка.

Под присмотром индейца-пигмея мужчины опустили носилки и перенесли Фрэнка в гамак. Келли встревоженно согнулась над братом. Перевалка растормошила Фрэнка, и он тихо застонал, заметался. Видимо, снотворное переставало действовать.

Келли потянулась к аптечке, лежащей на опустевших носилках, но не успела забрать шприц и морфий, как лекарь-пигмей выкрикнул подручным какие-то приказания. Проводник вместе с другим туземцем достали маленькие костяные ножи и принялись ослаблять повязки на культях Фрэнка.

– Так нельзя! – воскликнула Келли, поднявшись во весь рост.

Индейцы как будто не замечали ее. Они занимались насквозь промокшими бинтами. Кровь полилась интенсивнее.

Келли бросилась к гамаку и схватила одного из туземцев за локоть.

– Стойте! Вы не знаете, что творите! Давящие повязки еще не готовы! Ему нужно переливание, иначе он истечет кровью до смерти!

Индеец вырвался из ее рук и хмуро покосился на Келли. Вмешался Коуве.

– Она наш лекарь.

Видимо, услышанное озадачило туземца, потому что он перевел взгляд на своего шамана.

Малорослый индеец присел у покатой стены в изголовье гамака. Держа в руке миску, он собирал в нее густой сок, стекающий по выдолбленному в стене желобу.