Амазония

Имя налетчика было Манни знакомо. Так звали биолога, объявленного властями Бразилии вне закона за махинации на черном рынке и преступления против туземцев. Профессор, как и отец Ната, некогда изрядно от него натерпелся.

– Мы тут пересчитали овечек и поняли, что кое-кого не хватает, – произнес Фавре. – Где же остальные участники вашей маленькой труппы?

Никто не ответил.

– Ну-ну. Незачем ссориться. Денек-то какой славный! – Фавре прошелся взад-вперед вдоль шеренги пленников. – Вы ведь не хотите испортить его, верно? Я ведь простой вопрос задал.

Все продолжали сидеть, угрюмо уставясь в пространство.

– Ладно, как знаете. – Он повернулся к подруге. – Тшуи, ма шери, выбирай.

Фавре нарочито отряхнул руки, как бы в знак непричастности к их дальнейшей судьбе.

Индианка медленно обошла их, задержалась перед Каррерой, склонив голову набок, потом резко скакнула вбок и, пропустив двоих, опустилась на корточки нос к носу с Анной.

Анна отпрянула бы, если бы не ружейное дуло, упиравшееся ей в спину.

– Да, вкуса у нее не занимать, – прокомментировал Фавре.

С быстротой змеиного броска ведьма провела рукой по волосам и извлекла оттуда тонкий костяной кинжал. Только в одном племени Манни встречал воинский обычай прятать ножны с кинжалами в прическе – племени шуаров, или эквадорских головорезов.

Острие выбеленного ножа уперлось Анне под подбородок. Та дрогнула, и по лезвию побежала алая струйка. Анна только и успела, что охнуть.

«Все, хватит», – решил Манни. Его рука почти рефлекторно метнулась к поясу и легла на рукоять кнута. Иногда он тоже умел действовать быстро. Многолетняя тренировка дикого зверя оттачивала сноровку, как ничто другое. Манни рывком выхватил кнут и щелкнул. Кончик кожаного шнура ударил по ножу, выбил его из рук и слегка рассек кожу на скуле индианки.

Та по-кошачьи зашипела и откатилась зализывать рану. В ее руке тотчас возник другой нож словно по волшебству. Когтистая оказалась кошка.

– Оставьте Анну в покое! – прокричал Манни. – Я скажу, где остальные.

Договорить он не успел – его огрели по затылку чем-то тяжелым, и бразилец рухнул лицом в грязь пополам с опавшими листьями. Чья-то нога отпихнула в сторону его хлыст и обрушилась на руку карающим ударом. Хрустнул сломанный палец.

– Сюда его, живо! – рявкнул Фавре, с которого быстро слетела вся напускная любезность.

Манни приволокли за волосы. Покалеченную руку он приютил на груди.

Фавре встал возле своей индианки и вытер с ее щеки кровь. Затем повернулся к Манни и облизнул пальцы.

– Что, неймется? – спросил он, протягивая руку назад.

Один из громил вложил в нее оружие с коротким стволом вроде мини-«узи».

Невидимая рука с силой поддернула Манни за волосы.

– Пусти его, Брайль, – сказал Фавре.

Рука ослабила хватку. Лишившись поддержки, Манни чуть было снова не упал навзничь.

– Где они? – допытывался француз.

– На дереве, – проронил Манни, превозмогая боль, – в последний раз были там… Больше мы их не слышали.

Фавре кивнул.

– Это я уже знаю. – Свободной рукой он залез в карман и вытащил точно такую же рацию. – Капрал Де Мартини любезно одолжил мне ее и сообщил все необходимые частоты.

Манни нахмурился.

– Если вы знали, то зачем…

Он оглянулся на Анну.

Послышался долгий вздох, полный раздражения и скуки.

– Хотелось удостовериться, что вы не замышляете обманного маневра. Судя по всему, у меня прервалась связь с агентом, подосланным в ваш тесный коллектив. Человеку мнительному, как я, это немного не по душе.

– Агентом? – переспросил Манни.

– Шпионом, – пояснил Коуве с дальнего конца шеренги. – Ричардом Зейном.

– Именно. – Фавре повернулся к дереву и поднес рацию к губам. – Нат, если слышишь меня, оставайся на месте. Скоро будем.

Микрофон молчал.

Манни надеялся, что Нату и Келли как-нибудь удалось скрыться, хотя в душе понимал: Келли никогда не уйдет, бросив брата на произвол судьбы. Наверняка они все еще прячутся где-то внутри дерева.

Француз оглядел исполина с белой корой и задумчиво прищурился. Постояв так секунду, он обернулся и снова воззрился на Манни.

– Что ж, а пока кое-кому придется ответить за оскорбление, нанесенное моей даме.

Манни снова оказался на мушке курносого «узи».

– Не по-мужски ведете себя, мсье Азеведо.

Фавре нажал на курок. Автомат затрещал, разряжая обойму. Манни зажмурился, но пули просвистели мимо, ни разу его не задев.