Амазония

Закусив губу, Натан смотрел сквозь прицел. Трудно было рассчитывать на точный выстрел, пока девочка находилась в тисках смертоносного хищника.

– Чтоб тебе!

Он отшвырнул ружье и потянулся к мачете на поясе. Вытаскивая тесак, Натан ринулся вперед. Завидев его, змея заскользила прочь, увлекая девочку в темную воду. Крик маленькой пленницы оборвался, осталась лишь цепочка пузырей.

Не раздумывая, Натан кинулся в воду.

Из всех жизненных сред Амазонии ни одна не сравнится в опасности с водоемом. Его обманчиво мирная гладь таит бесчисленные угрозы. В толще роятся острозубые пираньи, в иле копошатся скаты, корни и коряги облюбовали электрические угри. Но всего хуже истинные человекоубийцы – черные кайманы, гигантские родичи крокодилов. Поэтому, что ни случись, амазонский индеец хорошенько подумает, прежде чем лезть в незнакомую реку.

Натан Рэнд не был индейцем. Глотнув воздуха, он шарил в мутной воде, пока не увидел впереди маленькую бледную руку среди плотной массы темных колец. Мощный толчок ногами, и он дотянулся до нее, крепко стиснув в ладони. Пальчики судорожно схватили его. Значит, Тама все еще жива!

Подтянувшись по ее руке, Нат добрался до змеи. Он снова вытащил мачете и попытался удержаться на месте, по-прежнему вцепившись в Таму.

Внезапно его закружило в мутном водовороте, и Натан очутился нос к носу с огромной гадиной, уставясь прямо в ее красные глаза. Та почуяла добычу покрупнее – гигантская пасть разверзлась и ринулась прямо на него. Нат увернулся, стараясь не упустить ребенка. Змеиные челюсти сомкнулись на его руке, словно капкан. Укус анаконды не ядовит, однако давление грозило раздробить запястье. Превозмогая боль и страх, Натан вытянул свободную руку с мачете и нацелился твари в глаза.

В эту секунду змея извернулась, швырнула Ната на скользкое дно и подмяла под себя. Натан почувствовал, как четырехсотфутовый чешуйчатый пресс выдавливает из него последний воздух. Он бился изо всех сил, но тщетно – вязкий ил не давал ни малейшей опоры.

В мельтешении колец пальцы девочки выскользнули из его руки, и он опять потерял ее из виду.

– Нет… Тама!

Нат отпустил мачете и обеими руками уперся в чешуйчатый узел. Он всей спиной завяз в мерзком речном иле и все же продолжал толкать. Однако за каждым сдвинутым кольцом оказывалось новое, силы Ната иссякали, а легкие страдали от удушья. В этот миг Натан Рэнд понял, что пропал. Впрочем, мысль о конце не застала его врасплох – он уже давно с ней свыкся. Проклятье рода однажды должно было стать его судьбой. Двадцать лет прошло с тех пор, как джунгли отняли его родителей. Ему было одиннадцать, когда мать умерла от неизвестной болезни в одной из захудалых миссионерских лечебниц. За ней последовал отец – четыре года назад исчез в лесу, сгинул без следа.

К Нату вдруг вернулась боль и горечь тех времен, и душа его неожиданно взбунтовалась. Проклят или нет, он не пойдет по отцовской дорожке, не даст джунглям сожрать себя без остатка! А главное – не оставит им Таму!

С последним яростным криком Нат выдернул ноги из змеиных силков. Миг свободы – и он подогнул колени, оттолкнулся, уйдя по щиколотку в ил, а затем взмыл на поверхность. Снаружи он едва успел вдохнуть, как снова нырнул с головой в темноту – анаконда по-прежнему тянула его за руку. Но в этот раз Нат не собирался действовать силой. Он согнул локоть и ухитрился прижать змеиную морду к груди, образуя двуручный захват. Крепко держа тварь за голову, он начал давить ей на глаз. Змеюга забилась от боли, мгновенно выбросив Ната из воды, чтобы тотчас же с силой швырнуть обратно. Нат не поддавался.

– Пусти, тварь!

Он вывернул руку с повисшей на ней змеей, намереваясь придавить и второй глаз. Когда это удалось, оставалось лишь молиться, не разжимая пальцев, чтобы его скудные знания физиологии рептилий оправдали себя. Теоретически сжатие глазных яблок змеи приводило к раздражению зрительного нерва, тем самым включая у нее рвотный рефлекс.

Стук сердца раздавался у Ната в ушах, а он давил, давил и давил.

Внезапно тяжесть на запястье исчезла, и Ната неожиданно взметнуло наверх, да так, что он наполовину вылетел из воды и ударился плечом о берег.

Обернувшись, он увидел на поверхности бледную фигурку, плывущую вниз лицом по стремнине.

Тама!

Расчет оказался верным – висцеральный рефлекс анаконды освободил их обоих. Натан кинулся в воду и, схватив малышку за руку, подтянул к себе, неподвижную и обмякшую. Он взвалил Таму на плечо и быстро выбрался на берег, где уложил ее вымокшее тельце. Губы девочки посинели, она не дышала. Нат нащупал пульс, очень слабый и прерывистый. Он озирался вокруг, надеясь найти хоть кого-нибудь, но напрасно. Теперь жизнь Тамы зависела от него одного. Перед высадкой в джунглях их готовили к оказанию первой помощи, да только до врача ему было далеко. Он попросту перекатил девочку на живот и, стоя на коленях, стал давить ей на спину. Вскоре изо рта и носа Тамы хлынула вода. Нат ободрился, перевернул ее обратно и начал делать искусственное дыхание.