Планета смертной тени

– А как же стрела Ут-Ташана?

– О, да! Если бы не его меткость, все могло бы сложиться иначе. Вот только я хочу знать, вы заранее обо всем договорились?

Александр и Ут-Ташан молча переглянулись.

– В смысле, до того, как ты побывал в Лабиринте? Или это было спонтанное решение, и ты уже задним числом договорился обо всем с Ут-Ташаном?

– Я сказал, что видел, как сержант выронил стоппер. Так?

– Так.

– Он его выронил?

– Да. Но только после того, как выстрелил Ут-Ташан.

– Я разве говорил о том, как именно это произойдет?

Дик озадаченно нахмурился. У него появилось ощущение, что Александр уже почти загнал его в ловушку.

– Я просто хочу знать, видел ты это на самом деле или придумал?

– А ты сам видел транга на окраине нашего поселка?

– Конечно. Все его видели.

– Так о чем ты тогда спрашиваешь?

Дик растерянно потянулся к стакану с пивом. Но, не коснувшись его, опустил руку.

– Значит, ты утверждаешь, что это Лабиринт спланировал и организовал наш мятеж и побег? И именно он направил стрелу, выпущенную Ут-Ташаном?

Александр улыбнулся и сделал в высшей степени неопределенный жест рукой. Поди пойми, что он должен был означать. Может быть – понятия не имею, а может – понимай как знаешь.

– Почему, в таком случае, он не помог тем, кто был до нас?

– Глупый вопрос.

– Почему?

– Потому что на него не существует ответа.

– Хочешь сказать, мы его никогда не узнаем?

– Я сказал именно то, что хотел: ответа на этот вопрос, – Александр ткнул пальцем в стол, – не существует! – Он улыбнулся и откинулся на спинку стула. – По-моему, это очевидно.

– Разве?

– Если хочешь, можешь потратить жизнь на его поиски. Только какой в этом смысл? Все хорошо закончилось. Так что тебя тревожит?

Прежде чем ответить, Дик взял стакан пива и залпом осушил его. Затем взмахом руки подозвал официанта и попросил налить еще.

– Дело в том, что с какого-то момента меня не оставляет чувство, будто нами манипулируют. Мы всего лишь фигуры в чьей-то очень сложной игре.

– Так было всегда.

– Нет.

– Всегда, – уверенно подтвердил давно уже молчавший Кефчиян. – Только раньше ты не обращал на это внимания. Потому что был уверен, что ты уникален и весь мир вращается вокруг тебя. Теперь ты взглянул на жизнь с другой, прежде неизвестной тебе стороны. Ты хочешь понять, что происходит, но чувствуешь, что никогда этого не узнаешь. И от этого тебе становится страшно.

– А почему не страшно ему? – Дик указал на Александра. – Или – ему? – отметил он и Ут-Ташана. – Или – тебе?

– Мне страшно. – Жан зябко передернул плечами. – Жуть как страшно. Я только вида не подаю.

– Ай, брось! – в сердцах махнул рукой Чики. – Я серьезно!

– Я тоже серьезно.

– Помнишь, что говорил Юм-Памарак?

– О чем?

– О том, что нужно смотреть не на стол, а на то, что находится под столом.

– У уурсинов нет столов.

– Зато у нас теперь есть! – Александр звучно хлопнул ладонью по столу. – Вот он какой! Красивый, круглый…

– Почему ты не хочешь ответить на мой вопрос? Что на самом деле произошло в Лабиринте?

– Почему это так важно для тебя?

– Я хочу знать…

– Знать или понять?

– Какая разница! Ты ответишь на мой вопрос?

– Нет.

– Почему, грех меня раздери? Почему, Саша?

– Да потому что я сам тысячу раз задавал себе тот же самый вопрос. И что ты думаешь? У меня нет на него ответа! У меня есть только воспоминание о том, как все произошло. Но кто поручится за их достоверность? Только не я! Я мог бы сделать это вчера. Но сегодня я не знаю, что такое реальность.

– Звучит, по крайней мере, странно.

– А что не странно, друг мой?

Дик усмехнулся.

– Вчера я, пожалуй, смог бы ответить на этот вопрос.

– Ну, что ж, давай вернемся к этому разговору завтра.

Ут-Ташан захлюпал, вытягивая через трубочку остатки лимонада.

Глава 29. День 12-й

(Новый цикл)

Тонкая, полупризрачная тень скользила по земле, ломаясь всякий раз, когда перепрыгивала с камня на камень.

– Ничего мы тут не найдем, – угрюмо буркнул себе под нос солдат. – Нет здесь никакого прохода.

– Есть, – упрямо повторил Дик-25. – Я слышал, Гюнтер говорил, что проход расположен так, что его увидишь, только когда прямо напротив него окажешься.

– Мы уже полдня тащимся, и что? – Солдат поправил на плече лямку полевого ранца. – Ни прохода, ни лабиринта, ни трангов. Ничего! Вообще ничего!