Планета смертной тени

Войдя в хижину, Юм-Памарак плотно прикрыл дверной проем, так, чтобы даже лучик света не прокрался. Затем, пройдя по кругу, закрыл кусочками циновки полукруглые оконные проемы. В помещении воцарился полумрак, еще более плотный, чем в хижине, где одиноко сидел умирающий Юрий. Не зная, что произойдет дальше, гости жались к стенам – им почему-то почудилось, что здесь самое безопасное место. Хотя, казалось бы, кого бояться? Но, как известно, все неведомое вселяет страх. Шаман, похожий на саму смерть, от которой, как известно, и в Самаре не скроешься, собирался вернуть их в прошлое. Хорошенькое дельце.

Юм-Памарак присел на корточки возле круглого очага, обложенного большими плоскими камнями, кинул в него охапку хвороста и поджег его. Как он это сделал, никто из людей не понял. Казалось, шаман призвал огонь, просто щелкнув пальцами. Но кто в такое готов поверить?

В руке шамана появилась длинная тонкая палочка, которой он обозначил три точки, образующие равносторонний треугольник вокруг костра.

– Садитесь, ага, – велел он гостям.

Люди переглянулись. Дик-18 жестом предложил Дику-33 первому сделать выбор. Хотя вряд ли что зависело от места у огня.

Гости расселись, а Юм-Памарак вновь сделал круг по хижине. Ненадолго останавливаясь за спиной у каждого, шаман возносил над его головой руку, сжатую в кулак, произносил несколько непонятных слов, быть может, на языке уурсинов или на каком другом, а затем разжимал пальцы, как будто высыпал на голову человека что-то невидимое.

Остановившись между Диком-33 и Диком-7, Юм-Памарак кинул в костер пригоршню серого порошка, который сначала с приглушенным хлопком вспыхнул ослепительно-ярким светом, а затем рассыпался клубами серого, довольно едкого дыма, от которого у людей запершило в горле.

Юм-Памарак взял в руку баночку, подцепил на палец немного белой мази и провел ею под носом у Дика-7. От мази исходило столь мерзкое зловоние, что парень невольно отшатнулся назад и попытался рукой стереть ее.

– Нельзя, ага! – схватил его за запястье шаман. – Теперь уже поздно, раньше нужно было думать, ага!

– А что теперь? – спросил Дик-18.

– Теперь либо ты делаешь только то, что я говорю, либо я за последствия не отвечаю, ага! – Юм-Памарак быстро провел под носом у Дика-18 пальцем с вонючей мазью. – Если твое настоящее в прошлом застрянет, знаешь, что тогда будет, ага?

– Что будет? – морщась от нестерпимой вони, спросил Дик-18.

– Лучше тебе этого не знать, ага. – Юм-Памарак намазал чудодейственной мазью верхнюю губу Дика-33.

– Что это за средство? – поинтересовался Дик-33.

– Тебя интересует, из чего оно сделано или как оно действует, ага?

– Ну, вообще-то, и то и другое.

– Сделано это снадобье из ста сорока восьми трав, настоянных на жире этер-эль-сотека, еще не принесшего потомства, ага. А как оно действует, ты сам скоро узнаешь, ага.

– Весьма исчерпывающее объяснение, – попытался улыбнуться Дик-33.

– Иначе и быть не могло, – улыбнулся в ответ ему Юм-Памарак. – Ага.

Дику-33 на миг показалось, что шаман похож на его деда. Хотя, грех забери, он не только не помнил лица своего деда. Он понятия не имел, был ли у него дед!

– А воняет вроде уже не так сильно, – сказал, потянув носом, Дик-7.

– Точно, – согласился с ним Дик-18. – Даже вроде как фиалками запахло.

– А как пахнут фиалки? – спросил Дик-33.

– Приятно, дружище, – ничуть не растерялся Дик-18. – Весьма, скажу тебе, приятно.

– Поверю на слово, – хмыкнул Дик-33.

И тут на него накатило.

Сначала ему показалось, что комната начала медленно вращаться вокруг расположенного в центре очага. Затем стены хижины будто дышать стали. Они то расходились в стороны – и тогда помещение становилось непомерно огромным, – то вдруг сжимались настолько, что, казалось, вот-вот раздавят жмущихся к очагу людей. В воздухе витали странные запахи, казавшиеся до боли знакомыми, однако название и происхождение их вспомнить не получалось. Что-то мешало сделать это. Что-то, бороться с чем было невозможно, поскольку бесполезно пытаться совладать с тем, что находится за гранью понимания…

– Хорошая отмазка, ага!

Голос, похожий на рев взлетающего допотопного космического грузовика на реактивной тяге, ударил по ушам так, что Дик-33 решил, что после такого он должен оглохнуть. Непременно. Он откинулся назад и с ужасом посмотрел на шамана. Собственно, если бы не присказка «ага», он бы ни за что не узнал Юм-Памарака. Лицо шамана было похоже на восковую маску, оплывающую под жаркими солнечными лучами. Бесформенная пластическая масса, некогда бывшая лицом, вспучилась в нижней трети. Пузырь лопнул, открыв темный провал.