Многие ли прекрасные дамы станут работать под чутким руководством родной...
Правильно говорят: выходить замуж в спешке — долго раскаиваться! Ничего...
Мне ведь любая животина с первого разу подчиняется.
Мурку видел? Она одной лапой хребет кому угодно переломит, а ко мне, как котенок, ластится… — Он затянулся папиросой, затем недоуменно посмотрел на окурок, затушил его о каблук и, усмехнувшись, посмотрел на Алексея. — Слушай дальше, как я, может, впервые в жизни перепугался до смерти. — И окинул его внимательным взглядом, словно проверил: не насмехается ли?
Но Алексею было совсем не до смеха.
— И что ж все-таки случилось с твоим Нероном? — спросил он, всячески скрывая волнение, потому что почувствовал знакомый холодок в груди — первый признак того, что вышел на след.
— То и случилось, — вздохнул Михаил. — Вынес он меня за ограду, через коновязь перемахнул, тут я и приземлился на задницу, да так, что дух перешибло. Валяюсь на земле и вижу, что Марфа из ворот выскочила с ружьем навскидку и целится в Нерона. Я ей ору: «Марфа, тудыть твою мать, не стреляй!» А сам едва на четвереньки поднялся, смотрю, что с Нероном. А он, дьявол, как ни в чем не бывало, о коновязь головой трется, а морда вся в пене, грива всклокочена. Марфа ружье опустила, подошла к нему, за шею обняла и стоит, что-то шепчет ему в ухо. А он, бесова душа, так тихо, так жалобно что-то ржет ей в ответ. Переговариваются, значит. Только вдруг Марфа вскрикивает и тычет пальцем в седло: «Гляди, Миша, кровь!» Ну кое-как доплелся я до них, смотрю — и впрямь из-под седла в несколько струек кровь бежит. Я тут же рукой под седло, а Нерон как вздрогнет и ногами заперебирал, а из глаз слезы потекли… А я цепляю пальцем, не поверишь, вот такую, с мизинец прямо, железную колючку. Представляешь, каково было Нероше, когда я с размаху приземлился в седло? Тут любой бы взъярился…
— Ты считаешь, что ее нарочно подложили?
— В тот раз сомневался, а теперь точно думаю, что подложили. Конюхи Христом богом клялись, что ничего подобного не видели, самолично подпруги затягивали. Лошадь, говорят, вела себя спокойно. А тут на тебе! И главное, когда успели мерзавцы? Конюх все время ее в поводу держал.
— А кто-то из своих мог это сделать? Подойти незаметно и подложить колючку?
— Ну нет, — покачал головой Михаил, — никто не мог! Точно говорю, никто! Федька определенно не подходил.
Марфа с крыльца не сходила, когда провожала нас… Анфиска…
— Анфиска? — перебил его Алексей. — Она что ж, у тебя в тот раз гостила?
— Слушай, — Михаил настороженно посмотрел на него, — ты что ж, Анфиску тоже знаешь? И, сдается мне, не только ее!
— Анфису половина Североеланска знает, к тому же вчера мы столкнулись с ней в конторе завода. Видимо, приезжала повидать бухгалтера.
— Столетова? — словно поперхнулся Михаил. — Она с ним встречалась?
— Она зашла в его комнату, но увидела меня и очень быстро ее покинула.
— И что ж, ничего не сказала при этом?
— Кажется, я ей не слишком нравлюсь.
— Понятно. — Михаил окинул его насмешливым взглядом. — Получила Анфиска от ворот поворот?
Алексей пожал плечами.
— Нет, здесь другое! С первых минут знакомства она готова была меня в клочья порвать, только не пойму — за что?
— За что? — усмехнулся Михаил. — Вот за то самое и порвать, что внимания на нее не обратил. Она и меня на дух не выносит, и, заметь, за то же самое.
Теперь настала очередь Алексея вытаращить глаза от изумления.
— За то же самое? Но она ведь тебе племянницей приходится?
— Приходится, — махнул рукой Михаил, — но и что из того? Вбила себе в голову, что влюбилась в меня, то и дело гостит в Тесинске и не сводит с меня своих рыбьих глаз. Пыталась и на более смелые дела подтолкнуть, но я устоял.
— Нет, что-то в моей голове не укладывается. Вы ведь близкие родственники?
— Я тебе объясняю, что ей это безразлично. Эта девка ни бога, ни дьявола не боится. Я ей про кровосмешение твержу, а она знай себе талдычит: «Детей от тебя рожать не собираюсь, а переспать — все равно пересплю!» — Михаил легко поднялся на ноги, подхватил с земли карабин и улыбнулся Алексею:
— Пошли в дом, там все наши вопросы и обсудим. В том числе и про Анфису, и про тех, с кем дела имею и приятельские отношения. Именно приятельские, близких друзей у меня отродясь не бывало. Не люблю, когда мне лезут в душу, и сам этим не страдаю, но сегодня сделаю небольшое исключение, поговорим обо всем, о чем захочется… Если, конечно, захочется… — и окинул Алексея хитрым взглядом.
Глава 16
Машу обложили подушками, и она, бледная, с повязкой, обхватившей плечо и грудь, сидела на кровати и пила чай вместе со всеми, не отказавшись, впрочем, и от бокала красного вина. Его весьма настойчиво попросил выпить Михаил, пояснив при этом, что красное вино — первейшее средство для восстановления сил при обильной потере крови.