Сибирская амазонка

— А бумаги вернули?

— И бумаги, и деньжата! Уехал казачок шибко довольный, все порывался мне в ноги упасть и сапоги облобызать.

А месяца через три батя его заявился. Маше лисий салоп подарил, мне шапку бобровую, а еще сала, сохатины, окорок копченый приволок. Теперь каждый год без подарков не обходится. Говорит: «Ты не только мою честь спас, но и Гаврюхину». Дескать, через десяток-другой годков должен тот прийти на его место не замаранным.

— Смотри, кто это к нам пожаловал? — внезапно перебил его Алексей и кивнул головой на странный обоз, который выполз из-за угла и остановился возле недавно выстроенной гостиницы «Кандат».

Несколько телег с грузом, укрытым брезентом и тщательно перевязанным джутовыми веревками, десяток лошадей с объемистыми тюками, в которых угадывались пехотные палатки, сопровождали больше дюжины верховых. Они-то и обратили на себя внимание Алексея. Это были никогда не виданные им вживую, разве что на книжных и журнальных картинках, индусы. Но он сразу же узнал их по смуглым, словно закопченным лицам, пыльным чалмам на головах, шароварам и длинным белым, но сейчас серым от пота и пыли рубахам навыпуск. На боку у них болтались короткие кривые сабли, на поясах висели кинжалы в ножнах, на плечах — английские карабины.

В центре обоза двигалась легкая коляска. У подъезда гостиницы всадники спешились, а из коляски вышел высокий мужчина, судя по прямой спине и четкой походке — бывший военный. На нем были парусиновый френч, клетчатые бриджи, пробковый шлем, тяжелые походные башмаки с толстой подошвой и крагами. Он нервно ударил зажатыми в руке перчатками по бедру и коротко бросил несколько слов через плечо всадникам, видимо, что-то скомандовал. Один из индусов, выше всех ростом и заросший густой черной бородой по самую чалму, последовал за ним в гостиницу-, остальные остались у входа в нее.

— Ишь, налетели басурманы, точно кошка на сметану! — Иван привстал со скамьи и даже вытянул шею, чтобы рассмотреть, что происходит возле гостиницы. Но пыльные заросли акации мешали обзору, и он предложил:

— Давай-ка ближе подойдем. — И пояснил:

— Слышал я, что должна к нам прибыть экспедиция какого-то англичанина. Говорят, то ли руды какие ищет, то ли букашек изучает.

— Стража у него сердитая, — усмехнулся Алексей, — явные головорезы. И вооружены тоже не против букашек.

— Да, винтовочки у них знатные, — согласился Иван, — только в наших краях, сам знаешь, без хорошей охраны вмиг без головы останешься.

Глава 2

Они заняли удобную позицию напротив входа в гостиницу и сделали вид, что поглощены разглядыванием витрины ювелирного магазина Вайтенса. В ней прекрасно отражались и обоз, и лошади, и угрюмые индусы, которые присели на корточки в тени здания, поставив карабины между колен, а также огромная реклама страхового общества «Изнуренов и сын», сверкавшая обилием красок на здании, расположенном рядом с гостиницей. Индусы изредка перебрасывались короткими фразами, но большей частью молчали, кидая хмурые взгляды на зевак, заполнивших тротуар напротив, да покрикивали на вездесущих мальчишек, снующих между телегами:

— Away! Go away!^[6].

— Ишь ты! Командуют как у себя дома! — пробурчал Иван. — Чего они там?

— Отгоняют мальчишек от телег, — пояснил Алексей.

По мостовой проехало несколько колясок с откинутым верхом. Извозчики громко ругались: приходилось заезжать на тротуар, чтобы обогнуть телеги с грузом. Появился городовой с длинной шашкой на боку. Летняя фуражка, обтянутая белым чехлом, не спасала от жары. Он то и дело снимал ее и вытирал бритую голову огромным платком, но поста своего не покидал и покрикивал на бестолковых извозчиков, чуть не сбивших колесами водяную колонку у края тротуара. Индусов он не трогал и посматривал настороженно: видимо, не получил приказа, как с ними следует поступать.

В этот момент из-за угла вывернула длинная дощатая телега, на которой высилась гора перевязанных цепями бревен.

Тянула ее невзрачная мосластая лошаденка, а управлял ею совсем уж никудышный мужичонка в рваном армяке и войлочном капелюхе. Завидев телегу, городовой выскочил на мостовую ей наперерез и подхватил лошаденку под уздцы.

— А ну, подай, подай назад! Живей, свиное рыло! — заорал он истошно и, когда возница подчинился, замахал руками:

— Давай в объезд! Давай, давай!

Телега со скрипом и грохотом разворачивалась поперек улицы. Возчик принялся нещадно хлестать несчастную животину плетью, побуждая ее руганью и угрозами вывернуть повозку на середину мостовой. Городовой, в свою очередь, тянул лошадь за уздцы, рвал мундштуком рот и выражался не менее щедро. С трудом, но они достигли успеха, развернув лошаденку и телегу в нужном направлении. Возчик взгромоздился на свое сиденье, и повозка, тяжело грохоча колесами по булыжникам мостовой, скрылась за поворотом.

---

6 Прочь! Убирайтесь прочь! (англ.).