Сибирская амазонка

И уже через минуту все недоразумения были улажены. Близнецы, понурясь, покинули поляну. Правда, Сашка, проходя мимо злополучных ящиков, не преминул пнуть один из них.

Тем не менее индусы успокоились, англичанин снял шлем и склонил голову в вежливом полупоклоне перед атаманом.

Тот с облегчением вздохнул и, повернувшись к Голдовскому, посоветовал:

— Вам лучше ближе к реке спуститься. И костры там сподручнее жечь, и вода под боком. А комарья везде хватает.

На ночь дымовухи запалите. Комар, он дыма пуще смерти боится…

Голдовский перевел слова атамана Корнуэллу, тот радостно закивал головой, словно получил невесть какое приятное известие, и, обнажив в улыбке крупные зубы, произнес с сильнейшим акцентом:

— Карашо, атаман! Карашо! Ми сделайт все very good!..

Наблюдая за происходящими на поляне событиями, Алексей совсем забыл об Евпраксии. Во-первых, сейчас его гораздо больше занимал вопрос, каким образом историк Голдовский прибился к экспедиции, судя по нескольким большим сачкам, притороченным к боку одной из лошадей, действительно энтомологической… И во-вторых, Алексей не знал, появиться ему неожиданно перед Голдовским и застать его врасплох или последовать совету Ивана и какое-то время не попадаться ему на глаза. Постепенно Алексей стал склоняться ко второму варианту. Нужно сначала разведать обстановку, а после уж решать, как поступать дальше.

Сашка и Шурка пробились к ним сквозь толпу. Похоже, они тут же забыли про отцовский приказ или думали, что все уладится под шумок. Поэтому поляну не покинули. Угрюмо насупившись и не отвечая на ехидные подковырки толпившихся вокруг казачат, близнецы продолжали вместе с гостями наблюдать за тем, как обоз снимается с места и спускается вниз по горе к реке. Атаман отправился проводить англичанина и Голдовского. Остановившись на берегу, долго что-то им объяснял, показывая то на тайгу, то в сторону горных хребтов, то на водный поток, вздувшийся после дождя.

Индусы и два русских проводника принялись быстро освобождать лошадей от тюков. Некоторые из них отнесли в сторону и накрыли большим куском брезента, края которого закрепили колышками, вбитыми в землю. Два индуса занимались палатками, их тоже распаковали и разложили на траве.

Работали все слаженно и скоро, без лишних криков и суеты.

Руководил ими чернобородый индус, к которому все обращались по имени — Ахмат, но при этом прикладывали руку к сердцу и склоняли голову в легком поклоне. И подобные «реверансы» его соплеменников однозначно подтверждали, что чернобородый Ахмат в экспедиции на особом положении.

— Ишь разбегались, шиликуны! — произнес Сашка презрительно и сплюнул себе под ноги. — Нужны нам их железяки!

— Какие еще железяки? — быстро повернулся к нему Иван. Глаза его заинтересованно блеснули. — Откуда они взялись?

— Да у них, кроме палаток, какая-то труба к лошади приторочена, вроде как от пушки или от ружья, только большого, — охотно вместо брата пояснил Шурка. — А в ящиках, кажись, патроны к ней. Только мне не удалось разглядеть как следует…

Алексей с досадой хлопнул себя по лбу и выразительно посмотрел на Ивана. Неужто действительно полевая пушка, из тех, что англичане исправно используют в горах Афганистана и в Индии? Она легко разбирается и перевозится хоть на лошадях, хоть на верблюдах, а понадобится, и на слонах. А в ящиках — снаряды к ней. И как он сразу не догадался? Ведь и сам когда-то схлопотал точно такую же, как Шурка, оплеуху. Лет восемь-десять назад неподалеку от конезавода деда остановился на отдых отряд военных егерей, следовавший на Кавказ. На вооружении у них была пара легких полевых орудий. И Алексей в компании нескольких приятелей вплотную подобрался к снарядным ящикам… Точь-в-точь к таким же, как и те, в которые пытались заглянуть близнецы.

— Отойдем! — шепнул он Ивану.

Они выбрались из толпы и поднялись на горку, с которой хорошо просматривалась поляна на берегу реки, где расположилась экспедиция. Часть зевак, в основном ребятня, переместились следом, но большинство любопытных рассосались в направлении майдана и шинка с призывно открытыми дверями и веселой толстухой-шинкаркой на пороге. Куда-то исчез и Шурка, но Сашка сопровождал их как приклеенный.

— Смотри-ка, посты выставили! — кивнул Иван на четырех угрюмых индусов с карабинами в руках, ходивших вокруг лагеря навстречу друг другу и обратно. Их же товарищи полностью переключились на установку палаток, причем самую большую, видимо, для Корнуэлла и Голдовского, соорудили в центре лагеря. Распаковали один из тюков, в котором оказались походные кровати, раскладной столик, пара стульев, и внесли их в палатку. И оба, англичанин и русский, тут же скрылись в ней. Атаман вошел вместе с ними.