Финита ля комедиа

По дороге на Тобольскую Алексей решил заехать к ювелиру Лазарю Вайтенсу и показать ему ожерелье, чтобы окончательно избавиться от сомнений относительно его подлинности. Но Вайтенс с первого взгляда на камни поджал губы и удрученно покачал головой:

— Искренне сожалею, молодой человек, но бриллиантами здесь и не пахнет, хотя издали ожерелье можно принять за настоящее, причем старинной работы. — Он повертел его в руках и неуверенно посмотрел на Алексея. — Обычно подобные вещи используют в театре.

Мне кажется, что я даже где-то его видел, на ком-то из актрис? О! — воскликнул он вдруг испуганно. — Как я его сразу не узнал? Его ж к нам приносила починить протеже Полины Аркадьевны Вероника. Точно! Как раз перед спектаклем «Леди Макбет». Полина Аркадьевна играла в нем заглавную роль. Сам я ожерельем не занимался, но сейчас приглашу своего приказчика Арона Майстрича. Он принимал заказ и должен его хорошо помнить.

Арон Майстрич не заставил себя ждать и с самым важным видом подтвердил, что помнит это ожерелье.

Действительно, его приносила Вероника Соболева где-то в конце сентября, но если надо уточнить дату, то он просмотрит книгу регистрации и назовет число, когда был оформлен заказ. Мастера выполнили его за один день, потому что очень уважали актрису Муромцеву. После Полина Аркадьевна прислала им три контрамарки на балкон, и они с удовольствием смотрели спектакль «Леди Макбет». Этим спектаклем театр открывал новый сезон пятого октября. И на шее Полины Аркадьевны было именно это ожерелье. В чем он, Арон Майстрич, не может ошибиться, как и в том, что еврейскую Пасху празднуют за неделю до православной.

— Вы уж меня простите, молодой человек, но как оно могло оказаться у вас? — вежливо поинтересовался Майстрич. — Недавно я встретил Веронику, и она очень печалилась по поводу того, что это ожерелье исчезло. И она ума не приложит, куда оно могло подеваться из шкатулки, которая хранилась в гримерной Полины Аркадьевны. И действительно, зачем и кому понадобились фальшивые камни?

— Мы как раз сейчас и выясняем, кому они понадобились, — так же вежливо ответил Алексей и забрал у него ожерелье. — По правде, я усомнился в его подлинности еще тогда, когда на месте преступления не удалось обнаружить футляр, в котором обычно хранят драгоценности. — Это заявление прозвучало несколько хвастливо, и он смутился. Но ювелир и его приказчик одобрительно закивали головами. Да, настоящие бриллианты не принято дарить без футляра. От этого снижается значимость подарка, и не всякой даме понравится, если столь изящное и дорогое украшение валяется в кармане вперемешку с табачными крошками. И умело подобранный футляр порой производит гораздо большее впечатление, чем само украшение…

Но эти рассуждения Вайтенса и его приказчика в протокол не вошли. Записав их показания, Алексей попросил вдобавок ко всему документально подтвердить результаты проведенной ими экспертизы и, весьма довольный собой, поехал в управление полиции на доклад к Тартищеву. На крыльце его догнал Иван. Друзья обнялись.

— Что, не дает начальство боевым ранам затянуться? — справился Алексей и кивнул на повязку на голове Ивана.

— Что там раны! — отмахнулся досадливо Иван. — Вокруг ссадины волосы выбрили, теперь на башке такая непотребная плешь образовалась! Решаю, то ли дождаться, когда волосы отрастут, потому повязку не снимаю, то ли побрить голову совсем, как Тартищев?

— Тогда уж и мне за компанию придется голову брить. Так что пожалей мою матушку, не брей голову, пока она домой не уедет. Иначе сердце у нее точно не выдержит, если увидит меня лысым, как колено! — засмеялся Алексей.

— Ну, Алешка, не мудри! Пока не женишься, ходить тебе кучерявым! Девки лысых хуже любят! На собственном опыте проверено. Это сейчас Маше все равно: лысый, не лысый, лишь бы живой. А раньше, появись я перед ней в подобном виде, даже смотреть бы не стала в мою сторону, — рассмеялся в ответ Вавилов и хлопнул приятеля по плечу.

— Что у тебя с Зараевым? — поинтересовался Алексей, прежде чем они перешагнули порог кабинета начальника уголовного сыска. — Удалось что-нибудь выяснить?

— Как сказать? — неопределенно пожал плечами Вавилов. — Сейчас узнаешь…

Сергей Зараев действительно даже не подозревал, что Раиса Каневская находилась в соседнем номере. Он же приехал на свидание с очаровательной юной барышней, то ли курсисткой, то ли белошвейкой. «Юным розанчиком» назвал он ее при разговоре с Вавиловым и пояснил, что девица была сущим ангелом с тонкой нежной шейкой, огромными голубыми глазами, совершенно неискушенной в амурных делах и от того постоянно краснеющей и не находящей себе места от смущения.