Чёрная пехота. Штрафник из будущего

Машина у шарфюрера оказалась достаточно вместительной, оба конвоира без затруднений разместились по бокам. В разговоры они не вступали, да и я с ними не собирался обсуждать животрепещущие проблемы. Водитель вообще на нас внимания не обратил, продолжая подремывать.

Шарфюрер отсутствовал уже минут пять, и у меня было время прикинуть шансы.

Убрать конвоиров? Вообще не вопрос. Карандаш за отворотом пилотки они все дружно прозевали. Или просто не придали ему никакого значения. Ну, хорошо, этих я слеплю. Потом водителя чем-нибудь оглоушу или попросту придушу. Что дальше? Немцев рядом полно, даже если я прихвачу трофейный МП, пусть и не один, всех все равно не положу. Уехать на машине? Запросто. Только вот что скажет на это шарфюрер, когда от майора назад придет? Так или иначе, но шума не избежать. А что за этим последует? Правильно, немцы вызверятся и начнут закручивать гайки. Вероятность успешного прорыва в этом случае резко упадет. Значит, что? Значит, сидим. Ждем шарфюрера и никуда не рыпаемся. Так, с этим ясно. А с чем неясно?

Неясного много. Прежде всего — необъяснимый интерес немцев к моей персоне. Приказ НКВД — был ли он на самом деле? Насколько я успел разобраться в личности шарфюрера, он не врал. Значит, приказ имел место быть. С какого это рожна за мной теперь гоняется еще и НКВД? Почитать бы сей документ! Однако же ехать в гости, пусть даже и для этого, не хотелось. Нет, я бы не прочь вдумчиво и обстоятельно побеседовать. Но только не на его территории. И не на его условиях. Для этого присутствующий конвой мне совсем не нужен. Одного сопровождающего еще можно прихватить, но тащить с собой всю кодлу? Обойдутся. Ладно, пока там шарфюрер ходит, можно и поспать. Или хотя бы подремать.

Шарфюрер пришел только через полчаса. Выглядел он раздраженным, судя по всему, разговор с майором оказался нелегким.

Кройцер уселся на переднее сиденье и что-то буркнул водителю. Со мной ему говорить, видимо, было неохота. Ну уж нет, дорогой товарищ, так мы не договаривались. Мне еще из тебя много чего вытянуть надо, а ты дуешься. Непорядок.

— Герр шарфюрер, позвольте вопрос?

— Что еще, оберстлейтенант?

У-у-у, какие мы сердитые! Куда же вежливость девалась? Понимаю, тяжко тебе пришлось, но мне-то до этого какое дело? Я к вам в гости не напрашивался.

— Куда мы сейчас направляемся?

— А вам, оберстлейтенант, не все равно?

Машина тем временем вырулила на дорогу и притормозила у КПП. Вот немцы, вот аккуратисты! Несколько часов тут стоят — и уже временный КПП готов! Да, надо им отдать должное, умеют. Причем не когда хотят, в отличие от нас, а всегда. Или почти всегда. Часовой на КПП заглянул в машину, осмотрел пассажиров и взял у шарфюрера документы.

— Вы везете с собой пленного, герр шарфюрер?

— Вот мое предписание и сопроводительное письмо от начальника шталага 4в.

Часовой просмотрел бумаги. Все это время нас внимательно ощупывал автоматный ствол его напарника. Тот к машине не подходил, стоял за мешками с песком чуть в стороне. Проверив бумаги, часовой поднял трубку телефона и что-то спросил. Подождал ответа, подошел к машине и передал документы шарфюреру.

— Счастливого пути!

Тот буркнул в ответ что-то неразборчивое, и наша машина вырулила на дорогу. Да, в одиночку я бы тут точно не проехал.

Глава 39

Начальнику … гарнизона полковнику Мойзелю

Докладываю Вам, что 29 августа 1942 года на станции Веденеево, по не установленным в настоящий момент причинам произошло самовозгорание штабеля со строевым лесом. Данная партия леса была предназначена для срочной отправки на предприятия рейха и ввиду этого складирована в непосредственной близости от железнодорожных путей. Принятыми срочными мерами силами гарнизона станции и обслуживающего персонала своевременно потушить пожар не представилось возможным. Загорелись и начали взрываться вагоны с боеприпасами. Взрывами было убито четыре солдата и один рабочий из числа обслуживающего персонала. Семь солдат получили ранения.

Ввиду сложившейся сложной обстановки и невозможности потушить пожар собственными силами комендант станции майор Роммер приказал личному составу покинуть опасную зону. Вагоны с боеприпасами продолжали гореть и взрываться. Снаряды разлетались на большое расстояние. Сохранялась опасность взрыва станционных складов с боеприпасами. В этом случае потери среди солдат вермахта оказались бы очень велики. Для тушения пожара были привлечены военнопленные, находившиеся в расположенном поблизости шталаге 4в. Для их сопровождения к станции и охраны в процессе тушения пожара командиром 2-го батальона 141-го пехотного полка была выделена рота солдат. В помощь придано шесть бронетранспортеров и восемь мотоциклов с пулеметами.