Начало всех Начал

— Да, — ответил Ной, вздохнув. — Но, что делать, у нас свобода. Каждый выбирает свой путь сам.

Глава 5

Наступил день, когда Ной снова услышал голос Творца. Тот продиктовал ему размеры ковчега: длина триста локтей, ширина — пятьдесят, высота тридцать, из которых двадцать будет под водой и десять над водой. Это не корабль, Ной, хорошенько запомни! Любой корабль сужается сверху вниз, а ковчег сужается снизу вверх. Потому он абсолютно не приспособлен для того, чтобы гордо разрезать волны под парусом или на веслах. И вообще ковчег не для плавания! Ковчег создан всего лишь для того, чтобы удержаться на волнах.

Всего два входа в ковчеге: прикрытое защитным козырьком сияющее окошко вверху, через него выпустит голубя. И второе окошко, названное петахом, через который в ковчег вступит Творец.

Когда Ной пересказал это детям, Сим спросил осторожно:

— Почему вход для Господа не вверху?

Яфет тоже посмотрел на отца с вопросом в глазах:

— Вообще-то да… Для Всевышнего дверцу делать сбоку… гм…

Ной развел руками:

— Неисповедимы пути Господа. Но, думаю, это потому, что Господь и в новом мире будет появляться не оттуда, откуда его ждут.

Дети с Ноемой отправились в рощу подсчитать нужное количество деревьев, а Ной снова услышал Голос:

— Потом ты покроешь ковчег изнутри и снаружи смолою. Ступай на реку Пишон и возьми там драгоценных камней освещать ковчег. Когда придешь туда, я сделаю так, что ты их увидишь сразу, а другие не увидят. Я хочу, чтоб ты знал, что потоп уничтожит всех тварей живых, но ты войдешь в ковчег и будешь жить в нем. Ты и твои сыновья, твоя жена и жены твоих сыновей.

Ной ответил торопливо:

— Да, Господь. Сделаю, как ты велишь!

— Приведи в ковчег всех земных тварей. Возьми самца и самку от каждого рода, который не является чистым, и по семь пар самцов и самок от всякого рода, который будет считаться чистым…

Ной повторил:

— По семь пар чистых и по паре нечистых…

Голос поправил строго:

— По паре не чистых, а не по паре нечистых!

— Да, Господь, — ответил Ной ошалело, — но… мой разум не видит разницы!

— Надо видеть, — ответил голос еще строже. — И всегда нужно избегать грубых слов, если можно избегнуть их, сказав то же самое, но иначе! Более точные слова зачастую более оскорбительны, а вражда и войны возникают по таким мелочам, что люди потом и вспомнить не могут, за что пролилось столько крови…

Ной прикусил язык, уловив наконец разницу между «нечистыми» и «не чистыми», но вслух взмолился:

— Как я могу выполнить Твое повеление? Из меня паршивый охотник, я и козу не поймаю! Да и вообще я должен был быть охотником, который умеет распознавать различные виды животных и ловить их!

Голос ответил сухо:

— Тебе не надо ловить животных. Они придут в ковчег сами. Также Я позабочусь, чтобы припасы твои не сгинули и чтобы нечестивцы из твоего поколения не причинили тебе вреда.

— Да они не причиняют, — заверил Ной. — Только смеются.

— Это сейчас, — ответил Голос, — посмотришь, когда вода будет подступать к ковчегу.

Самая тяжелая пора наступила, как и предрекал Ханнуил, когда они впятером приступили к строительству ковчега. Сыновья без устали работали топорами, срубленные деревья падали с гулом и треском, земля вздрагивала, Ноема рубила сучья, а Ной, как самый могучий, укладывал бревна, сверяясь с планом ковчега.

За это время сыновья обзавелись женами, те тоже помогали, чем могли, на строительстве этого огромного и уродливого сооружения, некрасивого и нелепого, но, как говорят их мужья, необходимого.

Ханнуил первым узнал о начале строительства, а после него из города прибыла целая толпа и долго развлекалась дурацкими шуточками, насмешками, издевками.

Когда глумящаяся толпа ушла, усталый Ной воткнул топор в обтесываемый ствол кедра и вытер пот со лба. Горячие капли пота ползут по щекам, срываются с подбородка, рубашка вся промокла, а в груди тоска и горечь.

— Теперь я понимаю, — прошептал он.

Ноема спросила встревоженно:

— О чем ты?

— Понимаю, — ответил он замедленно, — почему Господь велел строить именно ковчег… а не огородил мой дом и огород от потопа. Это тяжкое испытание — строить ковчег! Сколько раз я готов был все бросить и пойти в город, где сплошной праздник плоти!.. Все веселятся, а я работаю тяжко от восхода и до захода солнца. И так вот из года в год. Еще три года до начала потопа, а я едва сдерживаюсь…