Большой откат

Следующая спальня казалась более многообещающей. Ее окна выходили в сад, поэтому я решила рискнуть— задвинула тяжелые, до пола ситцевые шторы и включила свет. Шкафы с зеркалами, занимавшие всю дальнюю стену, делали комнату вдвое больше. У другой стены стояла гигантская кровать. Простое зеленое пуховое покрывало было смято, как будто на нем лежали. На полу около кровати валялся раскрытый журнал. Я нагнулась и, небрежно перелистывая страницы, просмотрела его. Это была садомазохистская порнография того сорта, который заставляет меня подумывать, не присоединиться ли к движению за сохранение моральных устоев, возглавляемому Мэри Уайтхаус. Я почти тут же нашла нужные страницы. Это был иллюстрированный рассказ о мужчине, который получал сексуальное удовлетворение, притворяясь, будто вешается.

Сидя на корточках и чувствуя себя грязной от одного только взгляда на журнал, я обнаружила, что, по контрасту, постельное белье пахнет свежестью и чистотой. Я осторожно осмотрела подушки, затем подошла к кровати с другой стороны и откинула покрывало: никаких волос, никаких морщинок на простынях, никакой вмятины на подушке. Возможно, я не разбираюсь в самоубийствах, но я как-то не представляю, что кто-то перед смертью станет менять постельное белье. Интуитивно я подошла к плетеной корзине для грязных вещей. В ней лежали две рубашки, две пары носков, две пары мужских трусов и банное полотенце. Но никаких простыней, наволочек или покрывал. Дело принимало все более любопытный оборот.

Я занялась исследованием содержимого шкафов. В первом висели полдюжины деловых костюмов и более двадцати рубашек— все из магазина «Маркс энд Спенсер». На полке внизу стояло множество выходной и повседневной обуви. К внутренней стороне дверцы была прикреплена вешалка для галстуков, демонстрирующая набор галстуков во вкусе владельца похоронного бюро. В другом отделении находилась тщательно выглаженная одежда для отдыха— рубашки поло, рубашки для регби, джинсы. В следующем шкафу было полно ящиков. В них аккуратными стопками лежали майки, нижнее белье, носки, свитера, спортивные брюки.

Последние два отделения оказались двойным шкафом, запертым на ключ. Замок отличался от слабеньких запоров на других дверцах, и ключи от них к нему не подходили. Я прикинула, где могут храниться ключи Читама, и вернулась к столику у кровати. Там обнаружились кошелек и связка ключей, но ключа от шкафа не было. О, радость, о, восторг! Делать нечего. Придется попробовать взломать замок, причем так, чтобы не осталось никаких следов взлома.

Я вытащила ювелирные инструменты и начала легонько зондировать внутренность замка узкой, гибкой полоской металла. От одной только мысли о вскрытии замка у меня страшно вспотели руки под перчатками. Я тыкала инструментом в разные стороны, стараясь следовать урокам Денниса. Через несколько минут, которые мне показались часами, я встретила слабое сопротивление, означавшее, что замок поддается. Моля Бога, чтобы выбранная мною отмычка оказалась достаточно крепкой, я повернула ее. Раздался щелчок; и дверцы медленно растворились.

Я поняла, почему Мартин Читам не хотел, чтобы их открыли какие-нибудь случайные любопытные. Вряд ли кто ожидал бы найти такое в шкафу специалиста по вопросам недвижимости. На плечиках висели больше десятка шикарных туалетов, каждый в пластиковом мешке. Тут были вечерние платья в пене разноцветного тюля и блестках и элегантные деловые костюмы с узкими юбками. Имелись макинтош и верблюжье пальто-пелерина. В дверце на планке висела целая коллекция экзотических шелковых шарфов, включая экземпляры от «Гермеса» и индийские шарфы в стиле хиппи. Нижнюю часть шкафа занимали ящики. Верхний был набит роскошным дамским бельем, как из шелка, так и из кожи. Поверьте мне, белье и вправду было дамское. Во втором лежали во множестве самые разнообразные пенопластовые и силиконовые протезы, которые я рассортировала на три категории: груди, бедра и ягодицы. Там также было больше косметики, чем у меня за всю жизнь, даже включая подростковый экспериментаторский период. И еще набор накладных ногтей.

Нижние ящики заполнял ворох каких-то ремней, зажимов и непонятного назначения кусочков кожи с пряжками и застежками. Я не хотела даже пытаться представить, для чего они использовались в странном сексуальном мире Мартина Читама. Была еще пара вибраторов, один такой большой, что при взгляде на него у меня заслезились глаза. Правда, мне больше не попалось журналов, подобных тому, что валялся у кровати. Я задвинула ящики и занялась менее устрашающим содержимым гардероба. Вдоль дна шла полка с туфлями и сумками в тон. Они одни должны были стоить где-то около двух тысяч фунтов.