Гиперборей

— Сколько же кораблей потопили, — вздохнул Асмунд. Он тяжело поднялся, все еще держась за канат. — Покажи, дочка, где переодеться и обсушиться. Ты уже обжилась здесь, как я гляжу. Веди туда, где эти... шесть сосудов.

Он побрел за Гульчей вниз. Рудый бросил вслед саркастически:

— Это он называет сушиться!

— Род вылепил человека из хорошей глины, — успокоил его Олег. — Слепок прочен — не измокает, хотя, бывало, пьет с утра до ночи.

— Слепок?

Судя по вороху вещей, сваленных в захваченном драккаре, викинги успели пограбить и на берегу, но большей частью сокровища были с кораблей. В сундучках и скрыньках было тесно от монет: ромейских, арабских, меровингских. В грубом мешке из шкуры нашлись золотые слитки, серебряные гривны, жемчуг, яхонты.

Глаза Рудого блестели, он перебирал драгоценности трясущимися руками, но Асмунд грубо резанул:

— Сперва надо убрать трупы. Смердят!

— Когда успели? — огрызнулся Рудый. — Еще тепленькие!

— Хватает и с душком.

Среди цветных тряпок и роскошной одежды в самом деле попадались трупы, полуразложившиеся, несмотря на холодные дни. Рюрик наткнулся на отрубленные головы, а Умила подскочила с визгом: села на ящик, доска прогнулась, в щель хищно высунулась полуобглоданная крысами кисть и царапнула по полу.

Очистили драккар, отворачивая носы, выбросили тряпье, затхлую одежду. Гульча обильно поливала палубу морской водой. Она первая заметила, что дождь и ветер утихли, встревожилась:

— Как же теперь?

— Хорошо, — сказал Рудый с облегчением. — А то мой желудок даже не в горле, а где-то между ушей.

Олег встревоженно оглянулся на оставленное судно, оно еще виднелось за высокими волнами:

— Подолгу здесь бывает затишье?

Рюрик ответил хмуро:

— По неделе. Бывает, больше. Потому тут обычно ходят на веслах, а парус как баловство — на всякий случай.

Они с тревогой посматривали на далекий парус оставленного драккара. Одни там викинги или уцелели и рыбаки — все равно резню уже прекратили, вот-вот сядут на весла! Без приказа, лишь обменявшись взглядами, они разбежались по драккару. Рюрик первым начал вырубывать хищно задранный нос боевого корабля своим мечом, потом подобранным на палубе топором. Рудый бегом принес две тугие связки канатов. Из трюма поднялся потревоженный грохотом Асмунд, с ходу ринулся со своим исполинским топором на помощь князю. Стоял треск, грохот, Рюрик рубил сильными частыми ударами. Асмунд обрушивал острое железо с придыханием, перерубая брусья с двух-трех ударов.

В страшной спешке они наскоро связали плот. Рудый вколотил колья для весел, и с натугой перевалили стянутые вместе брусья через борт. Шумно плеснуло, плот на миг ушел под воду. Рудый спрыгнул на мокрый настил, подтянул ближе за канат. Асмунд подал ему пару весел. Олег послал Гульчу за княгиней, наконец все сгрудились на плоту.

Брусья сразу осели, едва-едва выступая над водой, между ними злорадно захлюпала вода. Волны вскидывали плот как щепочку — десяток толстых брусьев да широкие доски, спешно сорванные Рудым с палубы и набитые сверху. Под тяжестью плот осел, волны начали перекатываться через край, ноги сразу оказались в ледяной воде. Олег и Асмунд вбили штыри, протянули веревку, и Умила судорожно вцепилась в нее одной рукой, другой прижимала Игоря. Она сидела прямо на мокрых бревнах, Игоря держала на коленях, не давая ступить в воду.

Рюрик перерубил канат, волны сразу швырнули плот от драккара в открытое море. Рюрик и Асмунд сели на весла. Рудый мигом вырубил в бревнах канавки для упора ногами. Он, как и все, двигался на четвереньках, держась за веревку: плот немилосердно швыряло.

Олег напряженно всматривался в белеющий парус:

— Гребите, гребите... Они двигаются в нашу сторону!

Умила всхлипнула, ее руки помимо воли еще крепче прижимали к себе сына. Рюрик покосился на бледное лицо жены, закусил губы и налег на весло с такой яростью, что Асмунд взмолился:

— Легче! А то на месте будем крутиться!

Вскоре его, взмокшего и усталого, сменил Рудый. Рюрик греб, как одержимый, засохшая корка крови на ране треснула, потекла алая струйка. Олег все всматривался в дальние волны, щурил глаза, наконец выговорил с облегчением:

— Они плывут к драккару...

— Надеются нас захватить? — сказала Гульча злорадно.

— Нас не видно за волнами, — добавил Олег. — Паруса нет, плот плоский... Гребите, гребите! Я вижу берег.

Рюрик чуть расслабил натруженную спину, оглянулся, увидел между высокими волнами мелькнувшие на миг скалы. Олег сказал предостерегающе: