Гиперборей

Рудый покосился на три трупа, сказал сердито:

— Я простой, как... Асмунд! Заклятиями не бью по голове.

— Не дал бог жабе хвоста, чтобы травы не толочила. Быстро вниз!

Рудый начал торопливо спускаться по шаткой лестнице вслед за пещерником, ворча себе под нос:

— Все быстрее да быстрее! А еще говорят, что быстрота нужна только при ловле блох. Асмунда бы тебе в помощнички!

Они опустились на пятый поверх, верхний, попали в широкую горницу. На двух стенах по светильнику, столы и лавки сдвинуты в кучу. Множество ковров на стенах заглушали звуки. Рудый обеспокоенно подергал шеей, совсем близко топало множество ног, звенело оружие.

— Это нас ищут, — объяснил Олег.

— Спасибо, успокоил! — огрызнулся Рудый. — Я уж боялся, что потеряемся.

— Найдут, найдут, — подтвердил Олег. — Не заблудимся.

Они присели за столами, а через горницу пробежали, гулко бухая тяжелыми сапогами, пятеро тяжело вооруженных воинов. Олег проводил их задумчивым взглядом, спросил неожиданно:

— С тридцати шагов попадешь ножом в яблоко?

— Разве что вырастет с лошадь, — буркнул Рудый. — В темноте?

— При свете факелов.

— С сорока поцелю. Если своим ножом, конечно.

Он выглянул из-за стола, присвистнул, сказал с тяжелым сарказмом:

— Остался пустячок, верно? Проломиться на четвертый поверх, рубя стражу на лестнице налево и направо, перебить тамошних дружинников — всего два десятка откормленных мордоворотов с топорами, пробиться на третий поверх, на второй, всюду выбивая все двери, какие встретим, иначе как отыскать? А затем с двумя женщинами и ребенком пробиваться к выходу из замка, рубя весь встречный народ, будто мы вовсе не пещерники, а бог знает кто... Затем пробиться через толпу во дворе, перебить собак, вышибить ворота в стене, захватить коней и ускакать, отплевываясь от погони... Угадал?

— Я придумаю что-нибудь, — пообещал Олег.

Рудый всплеснул руками в ужасе:

— Как раз этого и боюсь!

Они потихоньку крались вдоль стены, прислушиваясь к топоту, крикам. Однажды мимо пробежала целая толпа, едва не наступив Рудому на пальцы. Он замер, не зная, за что хвататься: за ножи, саблю или за голову.

Сбежав на поверх ниже, они прошли мимо сонных гридней. Несмотря на позднюю ночь, они вовсю грохотали молотками, держа в зубах веером гвозди: ставили деревянную перегородку в длинной, как кишка, палате. На узкой лестнице повстречали идущую снизу женщину, которая держала на подносе целую гору чашек, чаш и два узкогорлых кувшина. Чашки, сложенные высокой стопкой, дребезжали на подносе, двигались. Рудый похолодел, вообразив во всей мощи оглушающий визг, вжался в стену. Баба медленно протопала вверх по ступенькам, больно ткнув под дых толстым локтем. Ее выпученные, как у совы, глаза не отрывались от качающейся стопки чашек.

Рудый проводил ее застывшим взглядом, прошептал:

— Не доживу до утра...

— Не отвлекайся, не отвлекайся! — предостерег Олег. — Таким женщинам полтинник цена. Один теряет — другой находит.

— Святой отец, — воскликнул Рудый шокированно. — Этому в пещере не научишься!

На четвертом поверхе через палату шел молодой красивый русич — в полном доспехе, забрало угрожающе опустил на глаза. За плечами, как под ударами ветра, развевался широкий красный плащ... На высоких сапогах звякали грубые железные шпоры.

— Он с тебя ростом, — сказал Олег вдруг.

— Ну и что? — возразил Рудый подозрительно. — Если ты думаешь то, что я думаю, то не хочу об этом думать вовсе...

— Можешь придумать что-то лучше?

— Могу. Дай время.

— Не могу дать то, чего у нас нет.

Олег быстро догнал русича, игнорируя подозрительные взгляды стражи, спросил вкрадчиво:

— Воевода Красномир?

Русич резко остановился, глаза в прорези блеснули подозрением:

— Я тебя не знаю.

Его ладонь опустилась на рукоять меча. Олег сказал торопливо:

— Я выполняю особые поручения князя. Особые!

Рука воеводы осталась на мече, но пальцы ослабили хватку. Голос прозвучал сухо:

— Лазутчик или разведчик... Что надо?

— Князь велит срочно явиться. Мы ему доставили... гм... новости.

Красномир пожал плечами, повернулся было к лестнице, но Олег придержал его за локоть:

— Лучше сюда! Не надо, чтобы видели другие.

Красномир вскинул красивые соболиные брови:

— Но князь на первом поверхе! Он сейчас допрашивает женщин!

— Отсюда есть другой ход, — сказал Олег многозначительно. — Для особо приближенных.