Гиперборей

Она резко обернулась, вскрикнула. Свет бил прямо в лицо, она побледнела, ее брови взлетели. Ему показалось, что в черных глазах промелькнул ужас.

— Ты ждала кого-то другого? — спросил он быстро.

— Как ты меня напугал... — прошептала она. — Разве ж можно так!

— Так можно, — ответил он. — Или под тобой уже лужа?

Он вывел ее на крыльцо, держа за плечи, кивнул на торчащую стрелу:

— Дай-ка ее.

Гульча с недоумением взялась за стрелу, дернула, потом дернула сильнее, негодующе фыркнула, ухватилась обеими руками, уперлась ногой в дверной косяк и рванула изо всей дури. Олег успел подхватить — кувыркнулась бы через спину. Она протянула ему стрелу, глаза ее были непроницаемы. Олег потрогал ногтем застрявшие в железных заусенцах древесные волоконца. Гульча могла притвориться, что дергает изо всех сил, но стрела действительно была пущена очень сильной рукой.

ГЛАВА 15

Постоялый двор расположился, как водится, на перекрестке, а комната Гульчи и Олега была на третьем поверхе, под самой крышей. Погасив лучину, он сидел у окна, глядя на толпы народа на улицах. Этой ночью уже начали шляться с факелами, кое-где возникали драки. Уже все вроде бы признали, что над городом нависла опасность, а самим не отбиться. Надо нанять князя с его закаленными воинами, которые ни на что другое не пригодны, как только продать свои головы за звонкую монету новгородцев. Но к которому из наемных воителей обратиться?

Надрывно звонил колокол, на главную площадь с боем прорывались сторонники одной группировки, их тут же вытесняли другие, но и тех с треском вышибали третьи. В ход шли рукавицы со свинчатками, колья. На утоптанной, словно камень, земле под ногами шелестели, как жухлые листья, изодранные клочья рубах, пояса, воротники, а от пролитой крови кое-где накапливались лужи.

Каждая улица Новгорода жила своей жизнью — улица кожевников, улица оружейников, улица бондарей и прочие, — своими интересами, потому там часто собиралось малое вече. Новгород разросся на пять концов, каждый держал своего посадника, каждый конец собирал свое среднее вече. Но все улицы и все концы города составляли единый Новгород, жили его жизнью, потому разноречивые решения утверждали окончательно на общегородском вече.

Пока что драки шли в разных концах. На восточном конце решили после недолгой драки послать к арабам, просить выслать им князя. В Новгороде издавна водились мусульманские купцы, у них были свои склады, лавки. Торговля шла бойко, наладили дела с немцами, свеями, данами, мурманами — у тех тоже был свой конец. Постепенно ряды ислама множились, иные русские купцы приняли ислам, обратили детей и домочадцев, ислам приняли их работники. И скоро уже весь восточный конец Новгорода с его улицами, проулками, площадями был мусульманским. К тому же там осели гости из Булгар, недавно всем племенем принявшие ислам, там же были дома торков — в Новгороде их звали черными клобуками, — берендеев, узкоглазых и с косичками.

Южный конец издавна тянул сторону киян — в Киеве власть у Самовита была крепка, раздоров нет, и хотя хазары показывались уже на другом берегу Днепра, он полян в обиду не давал, копил силу, чтобы освободить от хазарской дани северян и вятичей.

Северный конец склонялся к поискам князя за дальними морями — дабы не обрел силу от соседей. Славенская сторона, самая крупная, передравшись, все же решила звать на княжение неправедно изгнанного Рюрика, гонителя варягов и прочих насильников. Олег чувствовал опытную руку, ибо еще пару дней тому здесь о Рюрике никто не вспоминал.

Олег, пытаясь склонить чашу весов на сторону Рюрика, охрип в словесных баталиях, схватках, кулаки саднили — не всегда кончалось криком, — на косточках кожа была сбита, текла сукровица. Горячие головы Славенской стороны рвались идти через реку на Торговую сторону, ломать и крушить, утверждая свою правоту. Посадники, бояре, воеводы и знатные мужи удерживали, обещали дать бой через два дня, в час новгородского веча.

На Славенской стороне было три конца и три посадника, а от оружейников, кузнечного ряда, скорняков, кожевников обещались выставить надежных выборных, что не отступятся на бурном общем вече. С южного конца обещались прислать двоих выборщиков Рюрика, даже с восточного — исламского от края до края — один из шести должен был подать голос за призвание рюгенского князя с его дружиной. Олег насчитал, что за Рюрика будет около трети голосов, другие же распределятся между князем от киевского владыки Самовита, хазарского кагана, исламских шейхов и немецкого короля. За них тянуло чуть двух третей новгородцев, так что если настрой вольных новгородцев не переменится, за Рюрика будет небольшой перевес. Крохотный, но все же...