Куявия

Ратша кивнул в его прямую, как у артанина, спину.

– Он никогда не сидит без дела. То ли дело я… Разве это не счастье – посидеть в степи у костра в обществе очень красивой девушки?

Блестка подумала, не пора ли обидеться, но это сразу отгородиться от них, лучше разговаривать, может, получится выудить что-то ценное или пригодное для побега А если удастся обоим перерезать глотки, то и вовсе прекрасно, Придон будет горд, Ютлан обрадуется и наконец-то улыбнется.

– Почему вы здесь? Так далеко от мест боев?

Ратша развел руками.

– Каких мест? Половина Куявии уже захвачена вами. Войска разбиты. Мы с Иггельдом не воюем, только летаем, куда пошлют, наблюдаем, сообщаем какие-то сведения о ваших войсках тем князьям и военачальникам, что все еще не потеряли надежды.

– А такие есть?

Он не обиделся, пожал плечами.

– Не знаю. Но настоящие мужчины должны сражаться даже тогда, когда надежды совсем нет, верно?.. Так что у нас не война, а обыкновенная разведка. Иггельд заметил повозку, что двигается ночью, удивился, он у нас любопытный… Почти как Черныш, которого ты чешешь. Снизились, пролетели почти над головами пару раз, кони бы уже испугались, но волы – звери спокойные. .

– А как же моя охрана? – спросила она недоверчиво. – Они на конях!

– Они, как и положено, ускакали вперед, – объяснил Ратша. – Проверяли дороги. Мы хотели сесть прямо перед повозкой и захватить ее, но охранники вернулись быстро, а потом вы остановились на ночь. Мы, конечно, сглупили на этот раз. Всегда нападали с драконом вместе. Вернее – он нападал, а мы уж сзади…

– Как трусливые крысы, – сказала она с негодованием и презрением.

– Да, – согласился он, – похоже… На этот раз Черныша оставили, ведь нас было пятеро, а все мы, если честно, воины не простые, не простые. Без хвастовства скажу, что я могу выстоять против десяти умелых бойцов, Кучко был первый силач в Городе Драконов, а Тугарпан не знал равных в борьбе и метании дротика. Про Иггельда вообще молчу…

Она спросила живо:

– Почему?

– Он не воин, – ответил он просто. – И сражаться не любит. Где может обойтись без драки, всегда уступает. Но когда приперт к стене – я сам видел, как он голыми руками ломал хребты и разбивал головы, как глиняные горшки.

Она сказала с презрением:

– Что он за мужчина? Настоящий мужчина должен любить звон оружия, блеск боевых топоров, пьянящий зов боевых труб! Что за мужчина, если не стремится к боевой славе?

Ратша буркнул:

– A у вас все стремятся? Мы пролетали и над Артанией. Я сам видел, что большинство ваших мужчин в рубашках мирно пашут землю. Другие, тоже не воины, ловят рыбу. Третьи пасут стада. И не только табуны, но и стада коров, овец…

– Ну и что? – возразила она. – Все равно мечтают о воинской славе!

Он не нашелся что ответить, да и вернулся Иггельд, пинками поднял разнежившегося дракона, заставил удалиться. Разговор прервался сам собой. Она лежала, держа связанные руки перед собой, но поймала внимательный взгляд Ратши – понимает, что в этих случаях пленники пробуют перегрызть, надежнее бы связать за спиной, но этот Иггельд то ли дурак, то ли еще почему-то сплоховал, надо бы перевязать…

Глава 3

Закрыв глаза, она начала посапывать тихонько, потом громче и громче. Для убедительности дернулась два раза, недовольно буркнула вроде бы сквозь сон и продолжала сопеть дальше. Куявы некоторое время переговаривались, потом Ратша сказал со сладким зевком:

– Раз ты все одно не спишь, то я пока подремлю. Что-то после такого ужина… или завтрака? Хрен с ними, трапезы… всегда на сон тянет. К чему бы это, а?

– Спи, – буркнул Иггельд. – Скоро рассвет, куда в тебя столько сна влазит?

– Лучше переесть, – буркнул Ратша сонно, – чем недоспать, лучше недоспать, чем перепить… тьфу, видишь – уже заговариваюсь!.. Разбуди меня, когда будем подлетать к Долине.

– Разбужу, – буркнул Иггельд.

– Вот видишь, кроме неприятностей соседей, в жизни есть еще и другие радости…

Слышно было, как он кряхтел, устраиваясь, бурчал, укладывался, а потом испустил довольный вздох, словно отдыхающий дракон. Блестка затаила дыхание, отчаянно надеялась, что и этот главный гад тоже задремлет… нет, не задремлет, это же видно, Ночной Дракон – жестокий и беспощадный зверь, куда хуже своего дракона, что как будто и не зверь вовсе, а спокойная корова. Даже ласковый теленок…

Когда она тихохонько приоткрыла глаз, готовая опустить веко в любой момент, Ратша безмятежно спал, а Ночной Дракон к ней спиной перед костром, даже перед огнем не горбится, спина прямая, а плечи широкие, красиво блестят, как брошенные в огонь медные шары. Волосы со спины кажутся темными, как и должны быть у мужчин, но со стороны костра высвечивается их настоящий цвет, цвет кожи смертельно больного человека.