Куявия

Малыш хотел прыгнуть в небо с места, он тоже умел, как и Черныш, но прислушался к весу камней, уважительно хрюкнул, разбежался, еще на земле начал колотить крыльями, наконец его подняло над землей. Он прошел над домами, Иггельд заставил сделать круг, поджидая остальных: успех зависит и от внезапности, и от одновременности. Первыми догнали Шварн на своем Храпуне, дракон Чудина с легкостью нес одну, но самую массивную глыбу, Иггельд прокричал:

– Все разом!.. Как только махну рукой!

Малыш повернул по его приказу, стена быстро осталась позади, показался и тут же оказался прямо под ними артанский лагерь. Иггельд быстро окинул его взглядом, выискивая Ральсвика, при нем всегда оруженосец с его артанским знаменем, но внизу только рядовые воины, сидят у костров… нет, вскакивают, хватаются за луки…

Он взмахнул рукой, указывая на роскошный шатер:

– Он должен быть там!.. И не один!.. Все разом!

Малыш наклонился, Иггельд ударом ножа перехватил веревку. Четыре громадные глыбы скатились с боков, Малыша швырнуло вверх. Чудин сбрасывал свою глыбищу рядом, а Шварн вообще снял веревки за выстрел стрелы из лука, но проделал все на скорости, Иггельд сперва ругнулся, но увидел, как огромные камни падают по дуге, все ближе и ближе, из смятого шатра выскочили трое, и глыбы с дракона Шварна точно обрушились на них, смяли, расплескали в кровавую кашу.

Остальные драконы сбрасывали глыбы на лагерь, стараясь попадать ближе к главному шатру, что уже вбит в землю. Вверх летели стрелы, ни одна не поднялась достаточно высоко, в бессилии падали обратно, только одна пронеслась с огромной скоростью, Иггельд услышал удар, вскрик раненого дракона и сразу же закричал изо всех сил:

– Всем обратно!.. Все уходим!.. Немедленно!

Малыш послушно повернулся и понесся быстрыми взмахами в Долину. Без тяжелой ноши ему хватило двух взмахов, чтобы оказаться по эту сторону, Иггельд указал ему на прежнее место, там пусто, все убежали смотреть со стены на артанский лагерь, Малыш послушно опустился, замер на миг, тут же повернул голову и посмотрел на Иггельда с вопросом: я все правильно сделал? Я хороший? Ты меня любишь?

– Все правильно, молодец, – ответил Иггельд, в горле появился и начал разрастаться ком. Он соскользнул на землю, подошел и обнял печального дракона за голову. – Ты прости, что я любил… и все еще люблю только одного. Ты хороший, я тебя тоже люблю. Прости, что всю любовь отдавал только одному, а вы оставались моими сиротами… Я люблю тебя, люблю, правда…

Дракон тихо и нежно убирал языком ему слезы, вздыхал, сопел сочувствующе, а Иггельд, наплакавшись, обхватил его умную голову, прижался всем телом, заставляя себя поверить, что это и есть Черныш, что в это тело перепорхнула его душа, чтобы не разлучаться с ним – какой рай, хоть драконий, хоть человечий, если там не окажется друга?

Глава 23

Вечером в его доме собрались на первый пир по случаю маленькой победы князья и беры. Они сами настояли, что это победа, даже большая победа. Предупрежденные, уже ждали на стене, видели, как тяжелые глыбы обрушились с пролетающих драконов, как расплющили шатер Ральсвика, как раскатывались и калечили воинов. Сброшено около тридцати глыб, каждая убивала десятки воинов. Камни раскатывались по всему лагерю с огромной скоростью, давили и плющили, а иные разлетелись на мелкие куски от страшного удара о каменное основание долины, получалось еще страшнее: как брошенные руками великана топоры, убивали и калечили всех, кто оказывался на пути.

Судя по всему, погиб не только Ральсвик, но и большинство, если не все военачальники. Вечерами, как обычно, собирались в шатер к походному вождю на военный совет, тут-то и случилось то, с чем еще не встречались за всю войну. Артанский лагерь если не разгромлен, то обезглавлен, а самим артанам еще долго приходить в себя, так что можно выпить и отпраздновать первую победу…

Иггельд натужно улыбался, сдержанно кланялся, но когда поднялся во главе стола с кубком, напомнил:

– Один дракон убит. Он успел дотянуть, умирая, до пещер, так что наездник уцелел… но теперь такие налеты не пройдут. Артане будут наготове.

Князь Цвигун потянулся к нему с кубком через весь стол.

– Иггельд, дорогой наш вождь!.. Тебе не верили, в тебе сомневались, но ты… ты понимаешь, что ты сделал?.. Ты не просто заперся за крепкой стеной, ты сразу же начал сам их лупить в хвост и в гриву!

За столом дружно выкрикнули здравицу, зазвенели, сталкиваясь над серединой стола, медные и серебряные чаши. Князь Кадом выкрикнул: