Ингвар и Ольха

Могли бы и жареного кабанчика подать, подумал он, ведь ходят же в леса! Но все подается с намеком, во всем скрытый смысл. Мол, даже не выходя в лес, мы обеспечены всем. Любую осаду выдержим. Правы, сволочи. Окружить такое болото не хватит всех войск. Будут выходить тайными тропами, бить зверей, покупать или выменивать муку и зерно. Война с ними затянется… ежели не придумать что-то хлесткое, быстрое, неожиданное.

Когда подкатили к столу бочонок с брагой, Ингвар с облегчением поднялся:

– Благодарствую. Но я в походе.

– Князь не велит? – хмыкнул войт.

– Перун, – развел руками Ингвар с сокрушенным видом. – Да и не выберусь из болота пьяным.

Войт самодовольно улыбался. Ингвар вышел из помещения, изображая осоловелого от еды гостя, затем свернул не вправо, а влево, побрел под стеной по шаткому помосту. На встревоженные возгласы позади не обращал внимания.

Наконец войт догнал, ухватил за плечо:

– Не сюда!

– Да? – удивился Ингвар, он шумно потянул ноздрями. – То-то вроде бы я здесь не бывал.

Войт усмехнулся презрительно, а Ингвар снова шумно втянул воздух, обернулся, внезапно вломился в низенькую дверцу. Войт с криком бросился следом.

В полумраке Ингвар увидел в каморке застывшую под стеной женскую фигуру. Женщина вздрогнула от треска сорванной с петель двери, выпрямилась. Ингвар быстро шагнул к ней, крепко ухватил за руку. Ольха попыталась выдернуть, но он с такой силой сжал ее кисть, что слышал, как хрустнули косточки.

Войт закричал:

– Что… Почему?..

– Вот моя беглянка, – заявил Ингвар. – Это моя женщина. Я беру ее обратно.

Войт отступил, дверной проем закрыли низкорослые мужики, но остроги в их руках были острые и с нехорошими зубьями. По знаку войта местная стража вдвинулась в комнату, острия почти касались груди воеводы.

– Берешь? – переспросил войт.

– Беру, – ответил Ингвар с торжеством. – Даже несмотря на эти копья. Меня зовут Ингвар, я воевода великого князя Олега. И стою я намного дороже этой женщины. Подумай, стоит ли из-за нее драться с великим князем?

В напряжении ждал ответа. Войт стар, из-за женщины не станет ссориться даже с тем, кого не страшится. Однако войт, к его изумлению и страху, лишь пожал плечами:

– Из-за женщины стоит драться даже с богами.

– Но не за такую, – сказал Ингвар.

Войт оглядел Ольху с головы до ног, раздел взглядом, неторопливо одел и покачал головой:

– Тогда за какую?

Ольха пыталась вывернуться. Ингвару пришлось напрячься, чтобы удержать при себе.

– Не знаю, – огрызнулся он. – Твое последнее слово?

Войт отступил к стене, давая место воинам с острогами. Голос его был будничным:

– Убейте дурака.

Ингвар похолодел, мысли метались, как вспугнутые мухи в выдолбленной тыкве. Никогда раньше не думал с такой скоростью, не искал так отчаянно выхода. И когда острия качнулись в его сторону, вскрикнул:

– Погодите! Не хотите отдать так, по законному праву мужчины, то я… куплю ее!

Две остроги все же остановились, только упершись остриями в грудь. Он чувствовал, как лопнула кожа, кольнуло, потекли теплые струйки крови. Войт покачал головой. В глазах было сомнение:

– И что можешь предложить такое, что все равно не снимем с тебя мертвого?

Ингвар дернулся, войт прав снова, но мысли обгоняли одна другую, он поймал одну за хвост, яркую, как всплеск молнии в ночи.

– Но там остались мои люди! У одного из них есть кое-что важное для вас. Ты можешь получить это… за неважную женщину.

Ольха злобно зашипела. Войт задумался, колебался. Острия качались перед лицом Ингвара. Прямо перед ним стоял мужик, злобно щерился, а острогу старался прижать к лицу Ингвара поближе к глазам. Ингвар стукнулся затылком о стену, затаил дыхание. Ольха все дергалась, и острие расцарапало ему щеку.

– Я должен посмотреть, – сказал наконец войт, колеблясь.

Ольха вскрикнула негодующе:

– Ты послушаешься этого руса?

– Молчи, женщина, – сказал Ингвар услужливо, – когда говорят мужчины.

Войт кивнул самодовольно. Вон даже дикому русу понятно, что женщина должна знать свое место. Ольха сразу возненавидела этого тупого болотника, способного продать человека неизвестно даже за что. Он не умнее жаб, что заполонили болото, пахнет тиной и пиявками, а от зубов остались только гнилые пеньки.

Снаружи Ингвар вздохнул полной грудью. Болотный дух все же лучше, чем спертая затхлость внутри домов дрягвы. Там вовсе не продохнуть от напиравших поглазеть, от всей враждебной толпы. Почти у всех в руках остроги, на поясах ножи с рукоятями из толстых рыбьих костей, а чехлы покрыты рыбьей шкурой. С такими ни дружить, ни воевать не хочется.