Эксклюзивный грех

В группе компаний “РуссКом”, которой руководил убитый, в ответ на просьбу прокомментировать его смерть заявили, – это слова пресс-секретаря покойного Марии Лейчик, что “мы просто в шоке”. Версию о связи преступления с коммерческой деятельностью убитого г-жа Лейчик отмела “как абсолютно несостоятельную”, заявив, что “в своем бизнесе г-н Шепилов поддерживал со всеми, даже с прямыми конкурентами, удивительно добрые отношения”.

В последнее время в деловых кругах ходили упорные слухи о том, что производственно-банковская империя г-на Шепилова переживает не лучшие времена. Это связывали с падением мировых цен на нефть, а также с новым переделом собственности, начавшимся в российской цветной металлургии. В этом смысле “РуссКом” возлагала большие надежды на выигрыш тендера на освоение крупного нефтяного месторождения в Ямало-Ненецком АО. Несмотря на то, что об участии в тендере заявили такие мощные структуры, как “ЛУКОЙЛ”, “Сибнефть”, “Славнефть”, а также международные консорциумы, принадлежащие “Датч шелл” и “Бритиш петролеум”, шансы “РуссКома” на победу рассматривались тем не менее как весьма высокие. Видимо, столь же высокими они пока и остаются. Во всяком случае, как заявила нам в телефонной беседе г-жа Лейчик по поводу дальнейшего участия в тендере, “не может быть и речи о том, что в связи со смертью генерального директора мы откажемся от участия в нем”.

Подробности личной жизни г-на Шепилова известны лишь в самых общих чертах. Он дважды был женат. Его первая супруга проживает в США, вторая – в Германии. Детей у г-на Шепилова не было. На официальных мероприятиях он, как правило, появлялся в одиночестве, на неофициальных его обычно сопровождали девушки модельной внешности. Друзей и деловых знакомых у г-на Шепилова было множество, и он любил принимать их в неформальной обстановке: в своей квартире на Английской набережной в Петербурге, или в охотничьем домике под Тверью, или на вилле в Майами, или в той самой злосчастной московской квартире на Новослободской.

Подобное гостеприимство, – меланхолично заканчивалась статья, – возможно, и стало для бизнесмена роковым”.

"Эх, журналеры!.. – вздохнул Полуянов по прочтении. – Коллеги вы мои, коллеги!.. Под маской показной беспристрастности меж строк сквозит то ли зависть к тому, как жил покойный… То ли злорадство по поводу того, что и он – помер. Во всяком случае, нет сочувствия, сопереживания. Один цинизм и вселенское равнодушие…"

По инерции Дима продолжил поиск фамилии “Шепилов” в соседстве со словом “убийство” в поисковом сервере и дальше. Однако позже, начиная с 11 октября и заканчивая вчерашним днем, газеты как воды в рот набрали. Возможно (но вряд ли), кто-то на высоком уровне посоветовал коллегам не касаться больше данной темы. А может (что вернее), не находилось ничего нового по поводу убийства на Новослободской.

Дима продолжал пялиться в экран компьютера, и что-то (однако совсем не только разухабистый стиль последней публикации) смутно беспокоило репортера. Ему казалось: он упустил какую-то мелочь, деталь. Какое-то крошечное обстоятельство, вроде бы малосущественное, но на деле важное. Нечто, что напрямую относилось к нему самому, к маме, тете Рае, Питеру, прошлому…

Полуянов вернулся к Интернет-странице со статьей об убийстве Шепилова. Проглядел. “Тяжкие телесные повреждения… Следы от пальцев на шее… Смерть наступила не от удушья… Гематома на правой щеке убитого…” Где-то он видел похожие слова. Совсем недавно. Почти в той же самой формулировке.

– Эврика!.. – вдруг заорал он на всю квартиру. – Надька, сюда! Я понял!.. Я все понял!.. Я – догадался! И тут в дверь позвонили.

Глава 15

На пороге стоял Сашка, хозяин, собственной персоной.

– Ты чего звонишь? – загремел Полуянов, распахивая дверь. – Ключа нет?

– Хозяйничаешь, Полуянов? – усмехнулся Саня, входя в квартиру. – Порядки свои устанавливаешь? Указываешь, что мне, – хозяину! – делать? Ох, правильно говорят китайцы: гость, как рыба, хорош первые два дня. На третий день он начинает пованивать. – Китайскую мудрость Саша произнес почему-то с грузинским акцентом.

– Вы посмотрите на него! – воскликнул Димочка, апеллируя к Наде. – Дорогие гости суток еще не провели, а он уже намекает!..

Саша вдруг осознал, что сказал бестактность, и расшаркался перед Надей:

– Это, впрочем, к вам совсем не относится, глубокоуважаемая прекрасная дама. Ваши яркие очи, ваше светлое лицо, вашу восхитительную улыбку я готов лицезреть утром, вечером, ночью – всю жизнь, стоит вам только пожелать!