Великое избaвление

— Крипту? Вроде тех гробниц у Эдгара По? — содрогнулся Линли.

— Вовсе нет. Это святое место, особая часовня под храмом.

Священник уронил сигарету на дорожу и затоптал ее. Привычным движением нагнулся, подобрал окурок, спрятал его в карман и пошел в сторону церкви. Линли подхватил камеру и вместе с Деборой последовал за ним.

— Здесь похоронен святой Кедд, — сообщил отец Харт. — Заходите. Я готовлюсь к мессе, но вполне успею вам все показать. — Огромным ключом он отпер дверь церкви и пригласил их войти. — По будням на мессу почти никто не ходит. Довольно с них воскресений. Только Уильям Тейс являлся на мессу каждый день, а теперь, когда его не стало… теперь я по будням служу мессу в пустой церкви.

— Он был вашим близким другом? — спросил Линли.

Рука священника дрогнула, нащупывая выключатель.

— Он был мне как сын.

— Он когда-нибудь жаловался вам, что плохо спит? Говорил, что нуждается в снотворном?

Рука вновь задрожала. Священник явно колебался. Пауза затянулась. Линли шагнул ближе к свету, чтобы получше разглядеть лицо старика, Священник уставился на выключатель, губы его шевелились, словно в безмолвной молитве.

— Вы нездоровы, отец Харт?

— Я? О нет, все в порядке. Просто я… так часто вспоминаю о нем. — Священник как-то сжался, осел, будто воздушный шарик, из которого разом вышел весь воздух. — Инспектор, Уильям был хорошим человеком, но душа его страдала. Он никогда не говорил мне о бессоннице, но меня это вовсе не удивляет. — Почему?

— Потому что, в отличие от многих, топящих горе в вине или находящих иные способы избавиться от проблем, Уильям встречал их лицом к лицу и старался сделать все, что от него зависело. Он был сильный, достойный человек, но его крест был тяжек.

— Вы имеете в виду бегство Тессы и Джиллиан?

Услышав второе имя, священник бессильно прикрыл глаза и громко сглотнул.

— Тесса ранила его. Джиллиан его уничтожила. Он так и не оправился после ее ухода.

— Какой она была?

— Она… она была ангелом, инспектор. Ясным солнышком. — Дрожащая рука повернула выключатель, священник вновь жестом пригласил их в церковь. — Что скажете, красиво здесь?

Внутри помещение мало походило на деревенскую церковь. Те обычно бывают маленькими, квадратными, чисто функциональными. Ни форма их, ни убранство красотой не блещут. Но это здание выглядело совершенно иначе. Его строитель задумывал настоящий собор: две огромные колонны на западной стороне храма могли выдержать гораздо больший вес, чем крыша церкви Святой Екатерины.

Ага, вы заметили, — пробормотал отец , проследив, как взгляд Линли перемещается с этих колонн на апсиду. — Здесь должно было разместиться аббатство, наша церковь стала бы храмом большого монастыря. Но монахи поссорились между собой, и в результате монастырь был построен в стороне, возле Келдейл-холла. Это Божье чудо.

— Чудо? — переспросила Дебора.

— Истинное чудо. Если бы аббатство стояло здесь, где покоятся останки святого Кедда, все было бы уничтожено в годы правления Генриха Восьмого, в пору гонений на католиков. Можете ли вы представить такое — была бы разрушена церковь, где хранятся мощи святого Кедда! — Голос священника вибрировал от ужаса. — Нет, это был промысл Божий. Монахи поссорились, а поскольку фундамент для этой церкви уже заложили и даже вывели крипту, не было смысла переносить тело святого. И они оставили его здесь, в маленькой часовне. — Отец Харт со стариковской медлительностью направился к каменной лестнице, уводившей вниз, в темноту. — Сюда, — пригласил он своих гостей.

Крипта представляла собой крошечную подземную церковь внутри храма Святой Екатерины. Норманнский свод покоился на стройных колоннах без орнамента. Простой каменный алтарь в Дальнем конце часовни был украшен двумя свечами и распятием, по сторонам алтаря на память потомству были сохранены камни древнейшей постройки. Сырое запущенное помещение, плохо освещенное и пропахшее прелью. Стены покрылись зеленым мхом.

— Бедняга! — поежилась Дебора. — Тут так холодно. Наверное, он предпочел бы лежать где-нибудь наверху, на солнышке.

— Здесь он в безопасности, — возразил священник. Благоговейно подойдя к алтарю, он преклонил колени и на несколько мгновений погрузился в молитву.

Они молча смотрели на него. Губы священника слегка шевелились.

Вот он застыл, словно внимая неведомому гласу. Молитва завершилась, он просветленно улыбнулся и поднялся на ноги.