Капкан для Бешеной

– Не возьму никак я в толк, отчего взбесился волк… – нараспев продекламировала Даша. – Отчего он убежал? А лиса отвечает медведю: «Ты слегка его прижал…» Читали в детстве такую милую сказочку?

– Это же глупо…

– Он нажаловался? – спросила Даша.

– Можно и так сказать…

– Отсюда плавно вытекает вопрос, – сказала она. – Почему он помчался жаловаться вам, Виктор? Вы ему что, закадычный друг? Начальник? Насколько я помню, вас всегда интересовали главным образом бумажки с водяными знаками, длинноногие ляльки и прочие приятные мелочи, вытекающие из обладания бумажками с ликами королев и президентов… Никогда вы не были замечены в симпатиях к ряженым дурачкам…

– Следили?

– Ага, – безмятежно сказала она. – А что, нельзя?

– Зачем?

– Господи, да просто мне было интересно, что предпримет наш орел-атаман, если его вдруг напугать качественно, до дрожи. Теперь вот знаю: помчался к господину Логунову… Вы не можете рассказать хотя бы в общих чертах, как его успокоили? Он вылез, прямо-таки сияя…

– А я обязан отчитываться?

– По-моему, у вас передо мной есть довольно серьезные обязательства…

– Пугаете?

– Освежаю память, только и всего. Так в чем причина вашей непонятной симпатии к господину Шумкову?

– Я могу полагаться на вашу деликатность?

– Можете, – сказала Даша.

– Шерше ля фам, – сказал он, отведя глаза в довольно натурально изображенном смущении. – Вы его старшую видели? Нет? Очаровательная фея…

– Ага, – с пониманием кивнула Даша. – А вы с ней, пардон, уже…

– Вот то-то и оно. Согласитесь, должен же я приглядывать за папашей? Оля очень просила, он же, как все интеллигенты, будет забавляться идиотскими идейками, пока не влетит в нешуточные неприятности…

– Право, я вас начинаю уважать, – сказала Даша. – Вы, Виктор, – форменный рыцарь, и не спорьте. Редкостное благородство души выказываете.

– А почему вы решили, что я на такие поступки неспособен? В конце концов, мне это ничего и не стоит, а девчонка будет спокойна…

– Ловелас, – сказала Даша. – Выходит, вы в свободное от моего обольщения время с Олечкой Шумковой крутите?

– А вы чем занимаетесь в свободное от общения со мной время? – огрызнулся он. – С Романом спите?

– Один-один, – сказала Даша. – По нулям. Может, и квартирку на Короленко для него вы купили?

– Ничего подобного.

– А кто?

– Понятия не имею.

– Поверим на слово, – сказала она. Полезла в папочку, вытянула лист плотной белой бумаги и резким движением повернула его к собеседнику. – А такие картинки вы когда-нибудь видели?

Он владел собой не в пример лучше, чем Шумков, но столь неожиданное зрелище все же было громом с ясного неба. Несколько секунд таращился на эскизы покойного художника, не в силах отвести взгляд.

– Что скажете? – спросила Даша.

Он поерзал на удобном сиденье, глаза бегали:

– Представления не имею, что это за художества…

– Ну как же, – сказала Даша. – По-моему, вот этот рисунок и лег в основу герба на деньгах вольной Сибири… Кстати, можно спросить из чистого любопытства: вы «соболя» собираетесь делать конвертируемыми? А если да, то каким же это образом?

Он быстро оглянулся по сторонам.

– Глупости, – сказала Даша. – Нет ни машин, ни бравых мордоворотов, я одна-одинешенька. Разумеется, это не значит, что меня можно безнаказанно придушить. Во-первых, у вас не получится, тут нужно иметь некоторый навык, во-вторых, я умею защищаться… а в-третьих, не пошла же я вести такие разговоры, не озаботившись предварительно подстраховкой… Как думаете?

– Что за бред, не собираюсь я вас душить…

– А вдруг? Мало ли что в голову взбредет? В кино злодеи, оказавшись в подобной ситуации, обязательно кидаются душить разоблачителя…

– Даша, что вы такое мелете? – воскликнул он с чувством. – Деньги вольной Сибири, гербы какие-то, удушения…

– И вдобавок ма-аленькая заварушка под кодовым названием «операция „Гроза“»…

Какой-то миг казалось, что он и впрямь попытается придушить Дашу или примитивно двинуть по башке. Она напряглась, прикинув варианты отпора.

– Интересно, вы эти карбованцы не в Канаде печатали? – спросила Даша спокойно. – То-то вы в Канаду зачастили, что с губернатором, что без него.

Стольник молчал, смотрел с холодным прищуром. Потом не без вызова улыбнулся:

– Говорил я Роману, что с вами надо держать ухо востро, да проигнорировал он, очень уж вы ему пришлись по вкусу…