Дитя мрака

Гренс ненавидел зиму, не понимал, что в ней хорошего.

Сейчас, утром, люди большей частью входили в огромную больницу, а не выходили. Гренс окинул взглядом вестибюль. Просторный, как во многих больницах. Но именно здесь он бывал редко, хотя эта больница ближайшая от Крунуберга. Справочная стойка, за ней дежурный в форме частного охранного агентства, который терпеливо объяснял очередному посетителю, куда ему идти. Кафе, где пришедшие слишком рано коротали время за чашечкой дорогого натурального кофе, сидя за столиками вместе с неизвестными в больничной одежде, которым разрешили покинуть койки, чтобы ненадолго почувствовать себя почти здоровыми. Библиотека, киоск, чуть подальше — аптека. Больница Святого Георгия ничем не отличалась от других. Любому пробывшему здесь более десяти минут нужно было поднимать глаза к вывескам под потолком, чтобы вспомнить, где он находится.

— Комиссар Гренс?

— Да.

— Нам вниз, лестница слева.

Эверт Гренс не знал молодого полицейского, который дожидался его возле дивана у самого входа. Такой же, каким был он сам много лет назад. Юноша быстро прошел по коридору, а затем стал спускаться по лестнице в подвал. Ушибленное бедро все еще болело, и Гренс хотел было попросить его идти помедленнее, но сдержался. Какого черта! Чтобы потом молодняк за обедом в кафешке судачил о немощном калеке, который еле-еле передвигает ноги?

— Сигнал поступил примерно час назад. Охранник нашел тело в кульверте, который проходит в самом низу.

Молодой полицейский на ходу свободно разговаривал, дышал ровно. А Гренс запыхался, слова не мог вымолвить нормально. Те времена, когда он без труда мог вести на лестницах разговоры, давно миновали.

— Труп?

— Женщина. Лежала на койке, под несколькими одеялами. Охранник снял одеяла и увидел ее. Он собирался переправить койки на другой этаж.

Перед ними открылся кульверт. Шаги, гулко отдаваясь от стен, гудели в ушах.

— Сначала он решил, что перед ним умерший пациент. Но потом сообразил, что больничный персонал, намереваясь показать покойника родным, заворачивает его совершенно иначе. Тогда он позвонил своему начальнику. А тот в свою очередь связался с врачом.

Туннель изменил направление, стал еще шире, еще серее от бетона. Молодой полицейский шел все так же быстро, так же чертовски легко, оглянулся, сначала на Гренса, потом на Сундквиста, и сказал, уже не столь ровным голосом:

— Доктор спустился вниз. Увидел труп. И поднял тревогу. Вы сразу поймете почему.

Кульверт сделал еще два поворота, сузился и снова расширился. Нильс Крантц стоял за бело-синим ограждением из пластиковой ленты, которой отмечали место преступления. Внутри этой зоны работали криминалисты, старались зафиксировать улики, основу расследования.

Молодой полицейский из отдела общественного порядка коротко кивнул Крантцу, доложив, что с этой минуты все полномочия переходят к Эверту Гренсу и Свену Сундквисту. Гренс тотчас оттянул книзу бело-синюю ленту, чтобы перенести через нее свою негнущуюся ушибленную ногу.

— Погоди, Эверт. — Нильс Крантц устало развел руками. — Сперва мы должны осмотреть всю зону.

Вот так каждый раз.

Крантц вздохнул, достаточно громко, чтобы Эверт Гренс мог услышать. Он неплохо изучил комиссара. И знал, как и сам Гренс, что дознаватель начинает со сбора информации, допроса свидетелей и потерпевших. Не положено ему шастать внутри ограждения, пока там работают криминалисты, в перчатках и с пинцетами.

Кроме того, он знал, так же как и Гренс, что и в этот раз, и в следующий ему придется призывать комиссара к порядку.

— Что ты можешь мне показать?

Вот так каждый раз.

— Все осмотрено до самой кровати. Но, если хочешь войти, надевай вот это. — Крантц протянул им два белых халата, синие пластиковые бахилы и прозрачные шапочки. — И потом, Эверт, на сей раз ступай только туда, куда я разрешу.

Эверт Гренс и Свен Сундквист сняли пальто, еще мокрые от снега. Гренс тщательно натянул на ноги бахилы, надел халат, который оказался маловат, надвинул на лысину шапочку. Раньше, думал он, нас не заставляли рядиться в это барахло. Впрочем, лучше смешная шапчонка, чем потерянная улика. Объем технической информации ныне невероятно возрос, за последние годы аналитическая криминалистика развивалась семимильными шагами, не в пример мозгам дознавателей.

Нильс Крантц приподнял бело-синюю ленту, пропуская Гренса и Сундквиста на место преступления.