Проигравший получает все

– Камышинская ГЭС нам не заплатила, – первым начал разговор Андрей.

– Ну так не поставляйте им эти ваши выключатели, – сказала Оксана.

После того ночного откровенного разговора Андрей стал рассказывать ей о своих делах на работе и порой советоваться с ней. Оксане это нравилось.

– Да в том-то и дело, – вскричал Андрей, – что уже отгрузили!

– Да вы что! – воскликнула Оксана; – Как же можно без предоплаты!

– Вот именно! Дураки мы! Лопухи! Поверили директору ГЭС на слово. Он ведь как меня убеждал, клялся-божился: деньги для вас, мол, уже ушли! Я говорю:

«Шлите платежку!» – Отвечает: «Хорошо!» И вот, когда я ездил в Конаково, они платежку прислали. И зам мой, Гладышев, выключатели отгрузил. Я приезжаю, смотрю платежку – а она с «нарисованной» банковской проводкой! Карандашом нарисовали, понимаешь! Я сразу разглядел! А выключатели уже ушли! Нет, ты представляешь – этот кретин Гладышев не посмотрел как следует платежку. Надо же быть таким дураком!

– Сколько же денег они вам должны?

– Не так много: девяносто тысяч – но все же…

– А тебе не кажется, – медленно сказала Оксана, – что заместитель твой – как его там, Гладышев? – не дурак, а, напротив, очень умный человек? И что эти люди с Камышинской ГЭС вам девяносто тысяч не перечислили – зато Гладышеву тысчонок пять подкинули? Наличными, в конвертике?

– Да ну что ты! Я Гладышева с восемнадцати лет знаю! Мы с ним вместе в институте учились!

– Ну и что? С Барсинским вы тоже вместе учились!

Впервые Оксана произнесла фамилию «Барсинский». Андрей осекся и тяжело задумался.

– Ну что мне теперь делать?! – почти страдальчески воскликнул после раздумья Велихов.

– Уволить Гладышева. Завтра же. Лучше – по статье. Это раз. А два…

Послушай, твоя Камышинская ГЭС в Москве что-нибудь покупает?

– В «Эй-би-би» покупает. Я это знаю точно.

– А у тебя в «Эй-би-би» друзья есть – раз уж ты так веришь в мужскую дружбу?

– Есть. Юра Протасов.

– Ну, и камышинцы, наверно, в «Эй-би-би» на миллионы оборудования покупают?

– Наверно, да.

– Тогда попроси у своего Протасова – когда камышинцы им заплатят – на девяносто тысяч какого-нибудь оборудования им туда, в Камышин, недопоставить. А когда те станут интересоваться – пусть он им говорит: «Расплатитесь с Велиховым —.тогда получите»

– Но это ж незаконно!

– А ты хотел в России делать бизнес законно? Велихов замолчал и внимательно уставился на Оксану.

– А, пожалуй, ты права…

– Я тоже так думаю.

– Что ж ты, – чуть насмешливо сказал Велихов, – с такими способностями – всего лишь бухгалтер в фирме? Главный – но бухгалтер?

– А мне тебя не хватало, дорогой, – совершенно серьезно проговорила Оксана. – Не могла же я что-то затевать, когда рядом был такой кретин, как мой бывший муж.

– А теперь можешь? – продолжая насмешничать, проговорил Велихов.

– Теперь могу, – оставаясь серьезной, проговорила Оксана.

Она была довольна. Ненавязчиво подвела она Андрея к главному разговору.

…Через час, когда Оксана рассказала Велихову свой план, подробно останавливаясь на всех, порой мельчайших, деталях и отвечая на десятки вопросов, она поняла по огню в его глазах: он заинтересован. Он готов согласиться.

Ничуть его не торопя, она увлекла Андрея в ванную.

Разделась сама, раздела его. Нежно касаясь его мочалкой, омыла все его тело. Он принялся целовать ее. Потом набросился с той резкой страстью, которая порой просыпалась в нем и которую она так любила.

Они любили друг друга прямо на пушистом ковре на теплом полу ванной.

Опять Оксане казалось, что в ее голове вспыхивают огненные петарды. Она не сдерживала рвущийся из горла крик. Ее ногти безжалостно бороздили плечи Андрея.

Потом он взял ее на руки и отнес в спальню.

Уложил и стал покрывать поцелуями шею, грудь, живот, потом ниже, ниже… Она снова отдалась его ласке теперь уже неспешной, опытной, неторопливой… В поцелуях Андрея была любовь, и понимание, и уважение, и восхищение – всю эту гамму чувств удивительным образом передавали его поцелуи… Его язык принялся нежно ласкать ее горячее лоно…

Второй раз наслаждение было таким, что, казалось, голова, бедра и тело – все разорвется изнутри.

Затем наступила легкость и освобождение.

Она пробормотала: «Как же я долго тебя ждала», – и тут же уснула.

А когда проснулась, комната была уже залита холодным ноябрьским солнцем, Андрей нежно целовал ее, а на подносе стоял свежесваренный кофе. – Знаешь, я подумал… – сказал он. – Это очень хороший план… В общем, я согласен.