Охота на пиранью

Мазур неприметно подтолкнул Ольгу локтем, показал ей глазами на киоск, мотнул головой: «За мной». Повернулся к соседке слева, крепкой старушке с пачками стирального порошка:

– Присмотри за пивом, мамань? Друг вон подъехал, сейчас вернусь...

«Друг» тем временем уже затаскивал в распахнутую дверь ларька картонную коробку с «Распутиным». Издали Мазур видел, что сидевшая там продавщица – сопля соплей, и кроме нее никого вроде бы внутри не наблюдается.

Он, остановившись неподалеку, дал парню время затащить в ларек еще две коробки. Потом решительно двинулся вперед, на ходу заглянул в машину. Ключ зажигания торчал в замке. Вышел водитель, обернувшись, напоследок сказал что-то накрашенной девчонке, а в следующий миг Мазур сильным толчком левой ладони отправил его назад в ларек, вошел сам, прикрыл дверь и медленно, демонстративно извлек из кармана «Макаров». Подбросил на ладони, процедил:

– Молчать!

Размалеванная соплюшка обратилась в соляной столб. Парень в кожанке оказался не столь пугливым – отпрянул в первый миг, потом чуть оклемался, проворчал недовольно:

– Чего наезжаешь? Все заплачено...

– Это тебе так кажется, – Мазур покосился на девчонку. – Окошко захлопни, сопля... Ага. Сядь и сиди тихо. – Упер дуло пистолета парню под челюсть и, гипнотизируя злым взглядом, продолжал: – Тачку я беру. Через три часа будет стоять у автовокзала, там заберешь. И чтоб не дергаться мне! Начнешь бегать по ментам – кончу, сусел! – Прижал дуло посильнее. – Понял, нет? Через три часа. И не дергаться.

– Че, офонарел? – просипел кожаный. – Барсук тебе потом...

– Понял, нет?

– Ну понял...

– Три часа сиди здесь, гнутый... – с соответствующим выражением морды лица прошипел Мазур. – Что там Барсук – не твоя забота... – Бегло охлопал карманы прижатого к стенке в прямом и переносном смысле торговца. – Ну, я пошел, а ты смотри у меня...

Спрятав на ходу пистолет, аккуратно прикрыл за собой дверь, обошел машину, махнув Ольге. Постоял у правой дверцы с минуту, но в киоске стояла тишина, никто не спешил выскакивать с воплями, а окружающие и внимания не обратили на то, что за руль садится совсем другой человек.

«Совсем другое дело, – подумал Мазур, медленно выезжая на асфальт. – Бинокля жалко, да все равно он в городе ни к чему. Зато никакой милиции не придет в голову, что беглецы столь быстро обзавелись колесами. Даже если парнишечка кинется жаловаться, все равно, милиции или друзьям, время будет безвозвратно упущено – обокраденному придется бегать на своих двоих, а телефонов-автоматов здесь что-то не видно, их и в стольном граде Шантарске днем с огнем не отыщешь...»

Он уверенно вел чужую машину по незнакомому городку и ни разу не увидел каких бы то ни было признаков облавы. Один раз навстречу проехал «луноход» – и катил что-то очень уж медленно для деловой поездки, – но старую «японку» не удостоили и взглядом.

И все равно Мазур был неспокоен – правда, повод другой. Он так долго стремился к Мише Сомову, что поневоле начал считать его квартиру некоей землей обетованной, – но, если прикинуть логично, с должной дозой разумной подозрительности, что он о Сомове-младшем знал?

Что два раза сиживал с ним за бутылкой у Сомова-старшего – и Миша вроде бы показался неплохим парнем, но это еще ничего не доказывает. И самые хвалебные аттестации, данные Володей младшему братишке, тоже не могут служить гарантией. С точки зрения теории вероятности, если у Прохора есть в пижманской милиции свои люди – а их не может не быть, одним из «кротов» может оказаться и Миша. Запросто. В юности мы все – золотые парни, но когда вступаем в суровую взрослую жизнь и погружаемся в нее с головушкой, возможны варианты. Володя, кстати говоря, лицезрел брата раз в год – и тот вряд ли бы стал ему исповедоваться, что связался с неким миллионером и стал на него работать...

Словом, нужно с самого начала допустить, что Миша заложит. Инспектор уголовного розыска – самая подходящая фигура для Прохоровых целей. Допускать нужно еще, что Миша окажется ретивым служакой и долг пересилит расположение к случайному, в общем, знакомому. Оба варианта одинаково плохи, что в лоб, что по лбу...

Но иного выхода нет. Рассуждая особенно уж цинично – идти к Мише гораздо безопаснее, чем мыкать горе самостоятельно, потому что при малейших подозрениях Мишу не так уж трудно обезопасить, а вот если он поможет – жизнь облегчится несказанно... Инспектору уголовного розыска, которого в Пижмане знает каждая собака, совсем нетрудно доставить их на вокзал и посадить в поезд, минуя все преграды и урегулировав все шероховатости. И потом, у него в квартире, скорее всего, отыщется телефон, можно позвонить по единственному шантарскому номеру, которым Мазур располагает, и, если там кто-нибудь есть, все сложности разрешатся еще быстрее...