Жизнь взаймы

"Все это глупости! – сердито думал Паленый. – Пустая трата денег. Обмануть все эту свору вместе с электроникой для специалиста определенного профиля – раз плюнуть". Он даже знал, как это сделать, но помалкивал. В отличие от Анны Григорьевны, Паленому было точно известно, что никакие ухищрения не спасут человека от наемного убийцы (если он, конечно, не президент страны, имеющий в своем распоряжении огромный штат охраны).

Мент появился в доме Князевых спустя три дня после происшествия. Паленый невольно восхитился оперативностью, с которой Анна Григорьевна вышла на кого нужно и заполучила классного опера.

Правда, поначалу он не произвел на Паленого должного впечатления. (Вообще-то, Паленый в присутствии опера первые несколько часов чувствовал себя очень неуютно. Видимо, это были отголоски мытарств, которые он испытал по вине ментов, когда пребывал в шкуре бомжа).

Опер был уже в годах, но почему-то до сих пор имел на погонах всего четыре маленькие звездочки. Он казался здорово потрепанным жизнью и отличался невозмутимостью и цинизмом.

Первым делом опер внимательным взглядом окинул гостиную, что-то очень тихо буркнул себе под нос, – Паленому послышалось лишь "…умеют жить"; первая часть фразы явно была непереводима на нормальный русский язык – а затем представился, не глядя на Паленого:

– Капитан Тимошкин.

– Александр Игнатьевич… Князев, – в свою очередь ответил Паленый. – Простите, а как ваше имя-отчество?

– Емельян Андреевич, – не очень охотно откликнулся капитан.

Он вдруг резко повернулся к Паленому и буквально ввинтил в него острые глазабуравчики.

– Так это вы четверых отморозков положили? – спросил капитан.

– Кгм!.. – смущенно прокашлялся Паленый. – В общем… да.

– Профессиональная работа, – сказал Тимошкин, по-прежнему держа Паленого на прицеле своих немигающих глаз. – Пришлось побывать в "горячих" точках?

– Может быть. Спросите у моей жены.

– То есть?..

– У меня была серьезная травма, после которой я потерял память.

– Что вы говорите? Это же надо… – В голосе капитана явственно прозвучала ирония. – Сочувствую.

– Спасибо, – холодно ответил Паленый.

– За что?

– За сочувствие.

– Не обижайтесь… хе-хе… Просто я стараюсь быть вежливым.

В этот момент в гостиную вошла Анна Григорьевна.

Тимошкин изменился буквально на глазах. Изобразив из себя галантного кавалера, он быстро встал, с подобострастием поприветствовал ее и сел только тогда, когда она милостиво кивнула.

Сукин сын! – подумал Паленый. С ним нужно ухо держать востро. Ишь как преданно ест глазами свою "работодательницу". Наверное, приказ заняться нашим делом ему спустили из заоблачных вершин. И он даже не догадывается, а точно знает, кто есть кто в семье Князевых. Опасный тип…

– Я к вам не надолго, – сухо сказала Анна Григорьевна. – Пришла попрощаться.

– У меня есть к вам кое-какие вопросы… – Тимошкин смотрел на нее с восхищением.

– Позже. Может быть, завтра. Зайдете ко мне в офис. Сегодня у меня назначена важная встреча. – Анна Григорьевна бросила взгляд на часы. – И когда я освобожусь, трудно сказать. Александр Игнатьевич, – официально обратилась она к Паленому, – стол накрыт, пригласи капитана на завтрак.

Тимошкин любезно поблагодарил, но его глаза были прикованы к конверту, который держала в руках Анна Григорьевна. Он только сейчас его заметил.

– Я вас оставляю… – Анна Григорьевна поднялась; похоже, она присела только из вежливости, за компанию. – Это вам, – сказала жена Князева, выразительно глядя на Тимошкина, и положила конверт на стол. – Аванс. Всего вам доброго.

– Премного благодарен, – начал раскланиваться Тимошкин.

Вылитый мотодромовский бомж, подумал с невольным презрением Паленый. За деньги готов на все, что угодно.

– Вот и хорошо, вот и отлично… – Капитан заглянул в конверт и расцвел в широкой радостной улыбке. – Как вам повезло, Александр Игнатьевич, как повезло. Завидую. У вас не жена, а настоящий клад.

– Это точно… – В голосе Паленого прозвучала издевка.

Тимошкин истолковал ее по-своему.

– Не судите меня слишком строго… хе-хе… – сказал он, запихивая конверт во внутренний карман пиджака. – Мне впервые придется работать за деньги, а не за поощрения в приказе по управлению. Не буду вам лапшу вешать на уши, что у меня куча детей, что жена тяжело больна, что живу я на съемной квартире и так далее. Дети уже взрослые, разъехались, жена меня бросила, и жить есть где. Но как надоела эта нищета, если бы вы знали.