Крутой вираж

Начинало смеркаться. Километров через пять они подъехали к перекрестку. Там их поджидал озадаченный Дреслер.

Арне видно не было.

— Извините, начальник. Он вдруг рванул вперед и оторвался. Я потерял его из виду и, куда он поехал, не знаю.

— Возможно, он все продумал заранее, — сказала Тильде. — Похоже, эти места ему хорошо знакомы.

— Что ж, это даже к лучшему, — сказал Петер.

— В каком это смысле? — удивилась Тильде.

— Если ни в чем не повинный человек понимает, что за ним следят, он что делает? Останавливается и спрашивает: «Почему вы за мной едете?» И только злоумышленник нарочно уходит от слежки. Это значит, что Арне Олафсен — шпион.

Харальд потерял почти все, что у него было. Все его планы рухнули, надежд на будущее не осталось. Однако он не предавался горестным размышлениям, а с нетерпением ожидал встречи с Карен Даквитц.

Дания — страна маленькая и очень красивая, но, если путешествовать по ней со скоростью тридцать километров в час, она кажется бескрайней пустыней. Харальду понадобилось полтора дня, чтобы пересечь ее на своем драндулете. До Кирстенслота он добрался в субботу к вечеру. Ему не терпелось увидеть Карен, но в замок он сразу не пошел. Он отправился мимо разрушенного монастыря, через деревню к ферме, на которой они побывали вместе с Тиком.

Поставив мотоцикл, он пошел искать фермера. Тот сидел во дворе и курил трубку.

— Добрый вечер, господин Нильсен, — сказал Харальд.

— Здорово, — настороженно ответил Нильсен. — Чего тебе?

— Меня зовут Харальд Олафсен. Мне нужна работа, а Йозеф Даквитц сказал, что вы нанимаете на лето батраков.

— Только не в этом году, сынок.

Харальд расстроился:

— Почему? Уверяю вас, я отличный работник.

— Времена тяжелые, немцы платят меньше, чем обещали, и мне не на что нанимать батраков.

— Я готов работать за еду, — воскликнул Харальд.

Нильсен пристально на него посмотрел:

— Похоже, у тебя неприятности. Но в таком случае неприятности будут и у меня. Извини. Пойдем, я тебя провожу.

По-видимому, фермер решил, что Харальд в таком отчаянном положении, что может что-нибудь украсть. Они вышли со двора.

— А это что такое? — спросил Нильсен, увидев тихонько пыхтящий мотоцикл.

— Обычный мотоцикл, только я его переделал, и он теперь работает на торфе.

— Да он того и гляди взорвется!

— Это абсолютно надежная конструкция! — обиделся Харальд. — Я отлично разбираюсь в моторах. Кстати, несколько недель назад я починил вам трактор.

— Это ты про что? — нахмурился Нильсен.

— Я приезжал в Кирстенслот на выходные. Мы с Йозефом встретили работника, который никак не мог завести трактор.

— А-а-а, про это я слыхал. Так, значит, ты тот самый парнишка? Быть может, я тебя и найму. Батраков я себе позволить не могу, а вот механик — это совсем другое дело. У меня с полдюжины машин простаивает — запчастей нет. Как думаешь, сумеешь их наладить?

— Да.

Сейчас не время скромничать, подумал Харальд.

— Тогда ладно. — Нильсен взглянул на мотоцикл. — Если ты это сумел соорудить, может, и с сеялкой тебе удастся справиться. Я согласен тебя испытать.

— Спасибо, господин Нильсен!

— Приходи в понедельник в шесть утра. Мы, крестьяне, ранние пташки.

— Обязательно приду.

И Харальд поспешил уехать — чтобы фермер не успел передумать.

Когда он подъехал к деревне, уже окончательно стемнело. Он с трудом разглядел человека в полицейской форме, который, выйдя на дорогу, жестом велел ему остановиться. Харальд еле успел нажать на тормоз.

— Это что за чертовщина? — спросил полицейский, глядя на мотоцикл.

— Это мотоцикл «нимбус», который работает на пару.

— Выглядит довольно сомнительно.

У Харальда никогда не хватало терпения общаться с представителями власти.

— Уверяю вас, господин полицейский, это очень надежная машина. Вы сейчас говорите как официальное лицо или просто любопытствуете?

— Не дерзи, парень. Я тебя раньше видел?

Харальд понял, что надо сбавить обороты.

— Меня зовут Харальд Олафсен.

— А я — здешний полицейский Пер Хансен. Ты приятель евреев из замка?

Тут уж Харальд вышел из себя:

— Кто мои приятели, вас не касается.

— Ого! Вот, значит, как. — Вид у Хансена был довольный — он добился того, чего хотел. — Я с тебя глаз спускать не буду. А теперь давай проваливай.