Святой Грааль

Он высматривал Карганлака, вдруг сзади кто-то толкнул, сердитый голос произнес на испорченном языке восточных хазар, нынешних хазэров:

— Чего бродишь в темноте? Неси хворост...

Олег круто развернулся, одновременно выдергивая нож. На него недоброжелательно смотрели два хазэра, третий был чуть позади — с натугой тащил сухой ствол дерева. Олег ударил одного ногой в низ живота, одновременно нож исчез из руки, появился торчащей рукоятью в горле второго. Олег прыгнул на третьего, тот в страхе выронил бревно, вытаращил глаза. Раздался страшный вопль, тут же оборвался на резком всхлипе.

Олег стремительно бросился в сторону, упал, перекатился через голову и застыл распластавшись на земле, прижав ухо к почве. В лагере закричали, громко загремели копыта... Кто-то пронесся через костер, расшвыривая горящие уголья. Спящие хазэры вскакивали с жуткими воплями — на них горела одежда, не шелохнулись лишь одурманенные сомой-мухомором.

Олег бросал тревожные взгляды на темное небо. Светлое пятно луны исчезало в быстро бегущих тучах, в другой раз высвечивалось чересчур ярко, грозя вывалиться на чистый участок неба. Тогда он окажется как на ладони!

Он отбежал еще, присел на корточки, всматриваясь и вслушиваясь, определяя, кто где и сколько их, куда скачут. Карганлак не показывался, хотя дважды Олег слышал его зычный рев. Он потихоньку начинал пробираться в ту сторону, однако голос вождя вскоре раздался с другой стороны, словно Карганлак чуял опасность, скрывался, пробовал увести в засаду...

Суматоха не прекращалась: трупы отыскали, теперь прочесывают всю долину! Олег начал потихоньку отступать к своей горе. Топот копыт или бегущих ног всякий раз предупреждал загодя, он падал на землю, сливался с кочками, сам изображал валун, одного набежавшего хазэра вынужденно оглушил кулаком по голове — дурень налетел чересчур стремительно, не дал уклониться.

Томас и Горвель не ложились, всматривались в далекие костры. В двух шагах сосредоточенно сопел чернобородый вожак разбойников: точил кривой меч, осторожно трогал толстым как копыто ногтем, снова любовно водил по лезвию шероховатым камнем.

— Велика отвага твоего друга, — заметил наконец Горвель. — Цивилизованный человек не рискнул бы так, но он язычник, как и дикие хазэры! Друг друга стоят.

— Он достаточно цивилизован и достаточно культурен, — отрезал Томас. — Он знает Священное Писание, хоть и не признает. Иной раз мне кажется, что он встречался со всеми великими пророками, настолько хорошо знает их речи и даже мысли!

— Тогда он продал душу Сатане, — сказал Горвель убежденно. — Ты уверен, что это вообще не Сатана? Или не один из его слуг? Не самых малых! Проделывает иной раз такое, что сомневаюсь: под силу ли человеку...

Томас призадумался, затем лицо его просияло:

— Он брал в руки Святой Грааль! А нечистый помыслами его не коснется. Кстати, сумеешь ли взять ты сам?

Горвель отвернулся, долго смотрел в темень. Наконец голос его прозвучал ровно, уверенно, словно он чуял могучие силы за спиной:

— Я отношусь с почтением к чаше с кровью Христа, не лапаю грязными пальцами. Когда вернусь в свой замок... старый или обрету новый, то священник отпустит мне все грехи, грешки и прегрешения. Тогда и возьму.

— Долго придется исповедоваться, — сказал Томас. — Состаришься!

Чачар, что спала под его плащом, беспокойно задвигалась, что-то прошептала. Томас отошел в сторону, чтобы не будить, радуясь возможности отодвинуться от презираемого Горвеля, мерзавца, который украл Святой Грааль у своего гостя, а потом еще пытался подло убить, сбрасывая тяжелые камни... Не сгорает от стыда, чудовище, разговаривает, как ни в чем не бывало! Мог бы держаться ближе к разбойникам, они ему ровня, так нет же — трется возле него, человека...

Внезапно снизу из темной долины донеслись крики. Ближайший к горе костер вспыхнул ярче, Томас разглядел крошечные фигурки мечущихся людей, как призраки пронеслись всадники. Загорелись ярче и другие костры. Внизу блестело оружие, яростные крики доносились громче.

— Они схватили его! — вскрикнул Горвель.

В голосе рыжебородого рыцаря слышалась откровенная досада, сожаление, и Томас ответил сердито:

— По крайней мере он успел поразить хоть кого-то! В отличие от нас, что умрут бесславно.

— Такой крик зря не поднимут, — согласился Горвель.

Чернобородый, свирепо ругаясь растолкал второго разбойника, вместе с подхватившимися мародерами они со страхом и тревогой всматривались в далекий отблеск костров, мелькающие фигурки. Чернобородый быстро выкарабкался из расщелины, вскрикнул возбужденно: