Артания

Звон, между Придоном и великанами появился человек со вскинутыми над головой руками. В них был длинный артанский топор, все четыре молота с грохотом ударили по обуху, топорищу, пальцам, сжимающим древко.

Придон, слишком ошеломленный, чтобы драться, смотрел с открытым ртом. Коротенькой передышки хватило, чтобы в молодое тело хлынула сила, руки снова налились мощью. Он вскрикнул, упал и откатился в сторону. Неизвестный молча дрался с великанами, а он вскочил и со страшной силой обрушил лезвие топора на плечо ближайшего каменного исполина.

Второго он ухитрился достать кончиком топора в шею, в этот момент третий со страшной силой нанес удар, Придон не мог ни защититься, ни дернуться в сторону. Массивная стальная глыба со страшной быстротой падала ему в лицо…

И остановилась. На палец от переносицы, с оглушающим звоном ударившись о древко артанского топора в руках человека… или не человека, он все еще стоял к Придону спиной, тело вздрагивало в неимоверном усилии, то ли держал огромную тяжесть, то ли старался удержать себя.

Великан взревел:

– Да кто бы ты ни был… я отправлю тебя туда, откуда ты пришел!

Придон вскрикнул:

– Я здесь, дурак!

Великан повернул огромную голову. Придон увидел горящие глаза, огонь в них вспыхнул ярче, великан развернулся и занес молот. Придон поднырнул и полоснул изо всех сил острием топора по животу. Железо вскрыло камень с прежней легкостью, словно удар пришелся по той же сырой глине.

Великан обрушил удар через голову Придона, согнулся, выронил молот, упал на колени. Вторым ударом Придон снес голову. Огромная, страшная, она отделилась с легкостью тыквы, но на пол рухнула тяжелая каменная глыба. Горящие злобой глаза все еще смотрели непонимающе и неверяще:

Придон тяжело дышал, а его спаситель повернулся к нему и взглянул в лицо. Придон ахнул, топор выскользнул из ослабевших пальцев.

– Как?.. Как ты сумел?

– Я поклялся помочь тебе добыть все три части меча, – прозвучал в ответ глухой и суровый голос, – и доставить их куявскому тцару. Я держу клятву.

Придон прошептал:

– Но… ты же мертв… ты погиб…

– Смерть не освобождает от клятвы.

Слова неколебимые, как горный хребет, и ясные, как умытое дождем солнце. Сердце Придона рвалось от мук, он не знал, что сказать, что делать, беспомощно развел руками.

– Но ведь, – выдавил он, – многие дают клятвы… но никто…

Тур произнес тем же мертвым голосом:

– Клятвы клятвам рознь.

– И люди людям, – добавил Придон горько. Он шагнул, обнял друга, под пальцами был холод мертвого камня. Постояли пару мгновений, подбородок на плече друга, да не узрит он слезы, затем Тур с усилием отстранился.

– Мне пора… прости.

За что, хотел спросить Придон, из соседнего зала донесся крик:

– Придон?.. Придон!

В боковую дверь вошел, прихрамывая, поддерживаемый двумя хмурыми воинами, высокий грузный воин с суровым и властным лицом. С черных с проседью волос стекала красная струйка, две открытые раны зияли на груди и щеке, но воин держался с достоинством, смотрел на Придона ровным открытым взглядом.

– Придон, – повторил он странно знакомым голосом, – то-то Итания верила, что придешь… Только она одна.

Придон узнал Тулея, оглянулся, но рядом уже было пусто.

– Что случилось?

Тулей криво усмехнулся, потрогал кровоточащую рану на щеке.

– Ты молодец! Настоящий артанин. Еще не понял, что стряслось, а уже ворвался во дворец и половину заговорщиков перебил своими руками. Что-то в артанскости есть, есть…

Вбежал запыхавшийся Барвник. Глаза округлились при виде Придона, но заспешил к Тулею, наложил ладонь на раненую щеку. Тулей скривился, дернулся. Барвник отнял руку, на щеке Тулея на месте раны теперь вздувался свежий шрам.

– Янкерда никто не видел, – сообщил Барвник. – Вместе с ним исчез Горасвильд и… простите, Ваше Величество, Иргильда.

Тулей рыкнул:

– А что же твоя магия?

– Горасвильд закрыл все туманом, – сказал Барвник виновато.

– Я думал, ты сильнее!

– Горасвильд готовился к этому годы, – ответил Барвник с обидой. – Я сегодня же к вечеру разметаю туман над всей Куявией!

Придон отступил, в голове лихорадочно мелькали картинки залов, палат, покоев, переходов, мостиков, коридоров этого обширного дворца, многое непонятно что и зачем, в то же время можно прикинуть, куда враг не пойдет, а куда может, ибо Янкерд такой же воин, он и думать должен похоже, у него есть сила и гордость…