Лес разбуженных снов

Прогрохотал выстрел. У Стеллы заложило уши. Одновременно прекратились попытки высадить дверь. Из коридора послышался взволнованный голос Йозека:

– С вами все в порядке, доктор Конвей?

Стелла подошла к двери, рывком распахнула ее. И увидела испуганного парнишку, а на лестнице – облаченную в фиолетовый халат Гертруду. Хозяйка пансиона сжимала в руках дымящееся ружье.

– Его нет, он удрал через окно вашего номера! О, вы находились в этой комнате… Жаль, что я не попала в него, – указывая дулом на выщербленную стену, вздохнула женщина.

– Моя мама – охотница! – с гордостью произнес Йозек. – Вообще-то она метко стреляет!

Не слушая его, Стелла прошла в свой номер. Окно осталось распахнутым, Черта и след простыл. Кровать была залита кровью, и доктор Конвей увидела скорченную фигуру Теодора Готвальда. Стелла убедилась, что он мертв – в груди, на животе и шее начальника зияло множество ран, и Стелла вдруг подумала: а ведь на его месте должна была бы оказаться она…

Послышались завывания полицейских автомобилей. Чувствуя головокружение, Стелла опустилась в кресло. Йозек заботливо склонился над ней:

– Мама приготовит вам горячий липовый чай с медом! И вы тотчас придете в себя!

Бонифаций спасается бегством

Бонифаций Ушлый на секунду оторвался от мерцающего монитора компьютера. Где-то вдалеке раздался вой. Или ему показалось? Кто-то действительно выводил в ночи ужасную заунывную песню.

Главный редактор «Вильерских вестей» отхлебнул из большой кружки холодного кофе и попытался сконцентрироваться на работе. Но вой опять разнесся над городом. Этот вой не давал ему завершить статью для следующего выпуска газеты.

Ушлый подошел к окну, раскрыл его и всмотрелся в темноту. Как же так? Вулкодлак мертв, он сам оповестил общественность о том, что зверя застрелили! И даже фотографии имелись, подтверждавшие это. Почти все поверили, а кто не поверил, сделал вид, что поверил. Кому охота признаваться в сомнениях, мол, невесть откуда взявшийся в здешних лесах медведь-гризли не имеет отношения к убийствам? Ведь князь Сепет объявил – больше Вильеру ничего не грозит.

Бонифаций вспомнил истеричное заявление Павлушки на пресс-конференции, что вулкодлак покарает всех, кто пытается убить его. Ушлый был в рядах сомневающихся и тоже задался вопросом: если не медведь-гризли, то кто виновник массовых убийств в Вильере? Князя Сепета, похоже, это совершенно не волнует, ему хочется как можно быстрее и выгоднее продать замок.

Ушлый закрыл окно и вернулся к компьютеру. Мысли смешались, и Бонифаций понял, что боится. Ведь если вулкодлак на самом деле существует, то он снова выйдет на охоту… Нет, что за чушь!

До слуха Бонифация донеслись мерные удары с первого этажа. Ушлый вздрогнул. Он ведь в редакции один, у него нет ни охранника, ни вахтера. Бонифаций вынул из ящика письменного стола пистолет и вышел в коридор.

– Эй, кто здесь? – спросил он дрожащим голоском.

Стук возобновился. Бонифаций понял, что кто-то колошматит в дверь. Страх исчез, к журналисту вернулся прежний апломб. Он спустился на первый этаж и подошел к большой стеклянной двери. На крыльце мелькнула и исчезла массивная фигура.

– Что вам надо? – спросил Бонифаций. – Зачем вы меня беспокоите?

Он включил свет и остановился. Ответа не последовало. Зато раздался новый удар, и Бонифаций подскочил от ужаса. За стеклом мелькнула звериная клыкастая морда. Ушлый бросился наверх, влетел в свой кабинет и запер дверь.

Не может быть! Ему померещилось! Вулкодлака не существует! Но что же тогда он видел? То была рожа чудовища!

Вдруг в кабинете погас свет. Снизу послышался звон разбитого стекла. А затем шаги… Бонифаций, схватив трубку телефона, сполз с кресла под стол, дрожащими пальцами набрал номер полиции и зашептал:

– Говорит Бонифаций Ушлый, на меня совершил нападение вулкодлак! Мне требуется… – И только тут главный редактор «Вильерских вестей» осознал, что в трубке нет гудков и никто не отвечает на его звонок.

Монстр приближался. Бонифаций, вытянув руку с пистолетом, заверещал:

– Ты до меня не доберешься, вулкодлак!

Он выстрелил. Затем еще раз. И еще. И еще. Бонифаций захохотал, как сумасшедший. Он победит тварь! Шаги стихли. Ушлый осторожно выглянул из-за стола и крикнул:

– Понял, что со мной шутки плохи? Убирайся к себе в лес!

В коридоре что-то завыло, и Бонифаций снова выстрелил. Он ощущал себя всесильным. Монстр его боялся!