Чингисхан: Неизвестная Азия

Оказывается, такова уж была китайская традиция. «Китайцы писали свою историю с вполне определенной целью — нравственной, которая состояла в том, чтобы предостеречь современников от ошибок, приводя печальные примеры прошлых пороков и заблуждений, и вдохновить их на добрые дела примерами добродетели и мудрости. Фактические события нельзя было фальсифицировать: если действия бывших правителей были плохими, они должны были служить примером порока и ошибок. Там, где исторические записи не могли преподать такой урок, следовало заменять их традицией. Легенды прошлого должны были принять вид, подходящий для того, чтобы служить нравственным уроком».

Как видим, китайцы сочиняли «невообразимо древнюю» историю своей страны, в общем, не ради того, чтобы получить какие-то выгоды — это просто-напросто служило нравоучению и воспитанию. Другое дело, что появившиеся в Китае европейские исследователи, не уловившие этих немаловажных нюансов, не стали отделять «длинные» вымыслы от «коротких» реалий и, не мудрствуя лукаво, удлинили историю Китая вдвое, а то и больше, исключительно на основе веры — ежели написано на бумаге, значит, так оно и было…

А потому Фицджеральд безжалостно сокращает «баснословие». Изобретение книгопечатания с помощью отдельных иероглифов он, например, относит не к «седой древности», а к 1045 году от Р.Х., что выглядит гораздо более реальным.

«Стекло не было изобретением китайцев; его делали на Ближнем Востоке задолго до того, как начали ввозить в Китай… Когда китайцы познакомились со стеклом, они начали экспериментировать с новым веществом и изобрели технологию производства стекла, отличную от той, которая использовалась на Западе».

«Долго считалось, что именно китайцы придумали очки, но, скорее всего, они были изобретены на Ближнем Востоке или в Европе. Нет сведений, что очки использовались в Китае, до конца XIV века, когда начались активные контакты с Персией и арабскими странами».

Приоритет китайцев в изобретении компаса Фицджеральд не отрицает, но считает, что его практическое использование началось в X–XI веках после Рождества Христова, а до того магнитная стрелка была тщательно скрываемой тайной немногочисленных ученых, имевших больше сходства со жрецами-магами…

Жуткие «боевые ракеты» китайцев, якобы еще лет восемьсот назад выжигавшие все живое на полсотни метров в окружности, Фицджеральд опять-таки сводит к более реалистичным приспособлениям. По его мнению, максимум, на что была способна китайская оружейная мысль — это петарды, которыми пытались испугать лошадей противника. И не более того…

О морских экспедициях XV века Фицджеральд упоминает — но, разумеется, не повторяет побасенок об открытии китайцами Антарктиды, Америки и Австралии. Все проще: китайцы плавали на гораздо более близкие расстояния — к Малайзии, Яве, Суматре, Цейлону и Филиппинам, в Бирму и на восточное индийское побережье. Максимум, куда они добрались — в Персидский залив и на Занзибар… А потом широко распространилось японское морское пиратство, в названных акваториях появились португальцы и голландцы. И те, и другие, и третьи активнейшим образом нападали на китайские джонки, так что китайское мореплавание поневоле сошло на нет…

Правда, системы речных шлюзов, по Фицджеральду, были изобретены в Китае на несколько столетий раньше, чем в Европе, — в XI в. после Р.Х. Но причиной тому не особая «гениальность» китайцев, а насквозь практические поводы: в Китае нужно было вести широкомасштабные работы по осушению обширных болот, а в Европе такой проблемы не имелось… Точно так же обстояло дело и с бурением артезианских скважин: китайцам пришлось развивать это ремесло из-за того, что их соляные залежи залегали глубоко под землей и требовали особых технологий глубокого бурения — ну а европейцы испокон веков работали по другой технологии, добывая каменную соль шахтным методом…

Одним словом, выход на русском языке книги Фицджеральда — явление отраднейшее. Приятно нежданно-негаданно получить поддержку с самой неожиданной стороны, из лагеря «традиционалистов». И завершить тут можно словами Фицджеральда: «С течением времени, когда политические страсти улягутся, придет более полное и всеобъемлющее понимание китайской истории. Разные точки зрения на ее периодизацию будут пересмотрены учеными будущего, которые будут более заинтересованы в фактах, доподлинно установленных в результате неустанного труда ученых сегодняшних».