Чингисхан: Неизвестная Азия

В апреле 1946 года в Москве состоялась научная сессия при Академии наук СССР, организованная отделением истории. В ней участвовали известные историки, археологи, этнографы, лингвисты. Было сделано немало серьезных выводов: о том, что современные татары не имеют никакого отношения к «монголам», что такая нация, как волжские болгары, существует в действительности, что она никогда не была «истреблена дочиста». Увы, никаких последствий для восстановления исторической справедливости не последовало.

Когда началась перестройка (не к ночи будь помянута), журнал «Известия ЦК КПСС» в 1989 году опубликовал перечень народных просьб, отправляемых письменно в адрес ЦК. «Во многих письмах из разных регионов страны казанские татары просят именовать их „болгарами“ или „булгарами“».

Ну а когда в последние годы трудами энтузиаста Ф. Нурутдинова был опубликован свод болгарских летописей, на многие события в истории всей России пришлось взглянуть по-иному (позже мы и этого коснемся).

Можно привести и свидетельство человека, безусловно авторитетного в данном вопросе. Талгат Таджуддин, муфтий и шейх-уль-ислам, глава Центрального духовного управления мусульман России и европейских стран СНГ: «И так уж нас татарами обзывают, хотя на самом деле мы булгары… А болгары — это ближайшие родственники булгар. Просто одни остались на Волге, а другие ушли дальше, на Дунай, и смешались с остальными».

Так что выводы просты: не претендуя на право татар считать себя народом, нужно все же признать, что некоторая часть татар является булгарами. Какие бы причудливые этнические смешения ни происходили в результате Батыева нашествия с превеликим множеством этносов, древние булгары сохранили себя, свой язык и культуру.

И следовало бы почаще вспоминать об их стране и отводить ей в истории то место, какого она, безусловно, заслуживает — не шарахаясь от «скользких» тем и «острых» вопросов…

Глава десятая. Царь Батый и все-все-все

История татарского нашествия в современной ее передаче изобилует не то чтобы мифами — просто-напросто значительными искажениями. Все вертится вокруг нескольких незатейливых штампов, сплошь и рядом не имеющих ничего общего с давней реальностью. Либо сводится к общим фразам, которые создают впечатление, будто вторжение татар было неким невиданно жутким катаклизмом — прямо-таки в стиле голливудских боевиков о природных катастрофах, неким совершенно небывалым прежде несчастьем, превосходящим все случавшееся ранее.

На самом деле (хотя кто-то, воспитанный на устоявшихся штампах, может этому и не поверить) татарское нашествие сплошь и рядом уступало по числу жертв и разрушений прежним княжеским междоусобицам. Нравится это кому-то или нет, но это суровый факт. Мы как-то подзабыли, что «литература хоррора» — вовсе не изобретение двадцатого века. В Средневековье тоже прекрасно умели сочинять разнообразнейшие ужастики, особенно когда на это имелся недвусмысленный социальный заказ…

В последние годы не то чтобы началось некое «ревизионистское» переписывание истории — всего-навсего ученые, не имеющие никакого отношения к «новой хронологии» и прочим ересям, начали все же размышлять над скудными источниками. К тому же в оборот вошли те источники, которые еще лет двадцать назад попросту не рассматривались — например, булгарский летописный свод, откуда можно почерпнуть массу интересного и напрочь расходящегося с «канонической» версией.

Начнем с того, что подвергшаяся удару Батыя Южная Русь чуть ли не пятьдесят лет до того, с последних лет XII века и до вторжения татар, была охвачена непрерывными и кровопролитными войнами князей. Они брали штурмом, сжигали и грабили друг у друга стольные города, захватывали чужие «столы», подсылали убийц, преспокойно брали в заложники жен и детей соперников, сплошь и рядом нарушали честное слово («крестное целование»)…

Между прочим, все это была, собственно, одна большая семья — потомки по прямой линии Владимира Святого. Но когда речь идет о власти, престоле и прочих благах земных, никакие родственные отношения во внимание не принимаются — а потому сплошь и рядом убивали, свергали, ослепляли и подсиживали друг друга родные и двоюродные братья, дядья и племянники и прочая близкая родня. На дворе стоял классический феодализм, и русские князья, в точности как их западноевропейские братья по классу, дружно плевали на лирические мелочи вроде кровного родства и клятвы на кресте…