– Да. Да, я смогу, – сразу согласилась Милка. Она словно прочитала его мысли. – Я постараюсь. Где мы с тобой, Сенечка, встретимся?
– У ресторана «Славянский базар». Ровно в шесть. Идет?
– Да-да, Сенечка, – заторопилась Милка. – Конечно. Договорились. До встречи! – И быстро положила трубку, словно боялась, что он передумает.
– …У-у, пьяница – бабник – развратник! – проорал, снова являясь в кабинете, Ковалев. – Нашептался с бархатной красоткой?! Смотри, будешь мою Настену обижать – яйца тебе отверну. А сейчас – наливай!… И дедушка домой поедет, – сказал редактор о себе в третьем лице. Ковалев недавно второй раз стал дедом. – У дедушки – электричка в семнадцать двадцать две…
…Вот так случилось, что второй раз в своей жизни Сеня встретился на улице 25-то Октября, с его (и Насти) злым гением – Миленой Стрижовой. Встретился примерно в том же месте, что и в прошлый раз, почти шесть лет назад, – только метров на сто дальше от Кремля – у ресторана «Славянский базар»…
…Сенин червонец помог им с Милкой преодолеть преграду в лице швейцара. Еще одна красная купюра, для мэтра, обеспечила их тихим столиком в кабинете на антресолях.
Милена выглядела значительно лучше, чем прежде. Арсений не мог определить, из чего конкретно складывалось это улучшение. Наверное, больше уверенности появилось в ее жестах, глазах и осанке. Лучше стала одежда – кажется, вся иностранная. В одежных марках Сеня был не силен, но создавалось впечатление, что одета Милена во все импортное – причем даже не в югославский или венгерский ширпотреб из «Белграда» или «Бухареста». Нет, шмотки Милены были привезены «из-за бугра» – наверное, специально для нее. Наряд дополняли изящный золотой браслет, сережки с бриллиантиками.
Желая произвести впечатление на старую знакомую, Сеня скомандовал официанту, даже не дав Милене разобраться с меню:
– Шампанское, коньяк. Рыбное, мясное ассорти. Икра красная, черная. Грибочки. Заливная осетрина.
В предчувствии поживы от богатого клиента, официант согнулся в полупоклоне:
– Слушаю-ссь…
– Потом, дружок, шашлычка нам принесешь. Ну а десерт мы после закажем. Да, и притащи фирменных сигарет. «Мальборо» раздобудь где-нибудь, а то у меня кончились. Я отблагодарю.
Когда халдей отвалил, Милена проговорила:
– Ка-акой ты, Сеня, ста-ал!…
Арсений подозрительно глянул на нее. В устах Насти подобный комплимент в его адрес мог прозвучать лишь в насмешку. Что бы Арсений ни сделал, чего бы ни добивался в жизни – Настя воспринимала все его успехи покровительственно. Словно бы снисходительно посматривала сверху вниз: давай, мол, парень, расти. Старайся. Возвышайся до моего уровня.
Однако Милка – куда более простецкая, чем Настя. И сейчас она, казалось, искренне восхищалась Арсением – его богатством и уверенностью в себе. Она глядела на Сеню во все глаза.
– Что ты хотела рассказать про мой медцентр? – спросил Арсений.
– Не гони, Сенечка, лошадей… Я расскажу. Все расскажу… Времени у нас много… Давай уж сначала выпьем за встречу. А может, поведаешь, как ты? О тебе, знаешь, сейчас вся Москва говорит…
Ежедневное бухалово играло с Арсением злые шутки. Порой в любых, самых невинных словах, он готов был слышать вызов.
– Что это Москва обо мне, интересно, говорит? – немедленно ощетинился он.
– Да только хорошее, Сеня! Только хорошее! Вашим методом все восхищаются. И еще – восхищаются, что вы не побоялись за новое дело взяться. Что людей по-настоящему лечите. И вылечиваете!
– Далеко не всех мы излечиваем, – буркнул Арсений.
– Ну, может быть, не всех, – повела плечом Милена. – А знаешь ли ты, что вы у Н.Н. мать вылечили? – Милена назвала фамилию известного эстрадного артиста. – А у К. – тещу? – Прозвучало имя популярного шахматиста. – А жена В.? – В. был выдающимся артистом. – Она ведь после вашего катрана на ноги стала.
– Да? – искренне удивился Сеня. – Я не знал. Вправду не знал.
– Не знал? Ну, возможно… Знаешь, наверно, почему? Вряд ли они под настоящими фамилиями к вам на прием записывались. Зачем им такая огласка? Зато теперь, когда больные на поправку пошли, их великие родственники по всей Москве бегают, рассказывают про вашу панацею. И про то, какие вы гениальные целители… А ты что: хочешь сказать, не знаешь, что каждую неделю за вашим лекарством из «Кремлевки» присылают?
– Н-нет, – ошеломленно протянул Арсений. – Я не знал. Мне Тау ничего не говорил.
– А кто это – Тау?