Придон

Куявы ударили, опрокинули передние ряды, а дальше одной лишь массой закованного в железо войска сокрушали, вбивали в землю всех, кто оказывался на дороге. Наконец теснота остановила натиск, тяжелым панцирникам пришлось бросить копья, выхватили мечи, пошла сеча, но сзади напирали, и вскоре уже не удавалось замахнуться даже мечом или топором, дрались рукоятями, били кулаками, в тесноте выхватывали из-за поясов ножи, но чаще всего схватывались голыми руками и валились с седел под копыта, где их затаптывали насмерть. Уже никто не кричал, слышны были только сдавленные хрипы, тяжелое дыхание, стоны, и только кони от ужаса кричали тонкими голосами.

В рядах куявских воинов привлекал внимание один, в позолоченных латах, с пышным гребнем на шлеме, закрывающем все лицо. Меч его взлетал в воздух быстро и легко, воин рубился умело, и хотя куявы уже подались под бешеным натиском, но этот все еще продвигался вперед, хоть медленно, но продвигался, быстрыми и точными ударами повергая артан под копыта своего коня.

За ним двигалось около двух десятков закованных в железо воинов на таких же панцирных конях. Аснерд увидел, толкнул коня и понесся на умелого куява. Еще издали он прокричал таким могучим голосом, что вздрогнули все вокруг, а кони от страха присели:

– Кто ты, смельчак, скажи свое имя?

– Ты знаешь меня, – выкрикнул куявский всадник, – но зачем тебе мое имя?

– Чтоб передали твоей матери о твоей славной гибели…

– А не твоей?

Они сшиблись с таким неистовством, что кони закричали, как смертельно раненные люди, и присели на задние ноги. Аснерд принял удар меча на щит, взмахнул топором, движение обманчиво, но всадник все же уловил и нарочитую замедленность, что на самом деле только кажущаяся, сам нанес удар, в то же время уклоняясь от артанского героя, однако уклонился небрежно, топор задел шлем. Другого бы свалил бездыханным, но у этого только лопнул ремешок, шлем слетел, на Аснерда взглянуло взбешенное знакомое лицо.

– А, – проревел Аснерд, – так ты этот… а мы уж думали, что ты только красиво шагать умеешь!

– Ты многого не знаешь о куявах, – выкрикнул Свей. Он нанес быстрый удар, Аснерд закрылся щитом, тут же ударил дважды, метя в голову, – но… узнаешь!

– Может быть, – буркнул Аснерд. Он привстал на стременах, его гигантский топор обрушился сверху, с пронзительным звоном разнес металлический щит на мелкие брызги, переломил и меч, как сосульку, ударил в голову, обезобразив лицо красавца начальника дворцовой стражи, рассек грудь. – Но ты… молодец.

Застонали, закричали куявские воины, в бешенстве набросились на Аснерда. Он ощутил себя огромным медведем, которого окружили мелкие собаки, но подоспели из его окружения, быстро перебили друзей Свея и, во главе с Аснердом, не останавливаясь, двинулись за отступающими куявами.

Аснерд, завидя Придона, крикнул ему:

– Помнишь, в Куябе был начальник дворцовой стражи? За нами его присылали?

Придон, забрызганный кровью, злой, спросил непонимающе:

– Это который петушишка… так его называл Скилл?

Он потемнел, любое воспоминание о Скилле причиняло боль, Аснерд кивнул:

– Он самый. Мог бы отсидеться, это ж не его дело выходить и драться в поле. Что-то его кольнуло, вышел! Красиво дрался, красиво погиб.

– Сообщим родителям, – крикнул в ответ Придон и, пришпорив коня, с топором во вскинутой руке понесся вперед.

Аснерд задумчиво смотрел вслед. Придон как будто не сомневается, что возьмут и Куябу. Не пора ли сказать, что на совещании крупнейших военачальников Вяземайт уже предложил у стен Куябы ограничиться богатым выкупом?

И что военачальники уже согласились?

Глава 26

Придон вырвался вперед, метался по всему полю, выискивая сильнейших куявских богатырей и повергая их с одного удара. Монолитное войско давно раздробилось на отдельные кучки, некоторые группки бросались в паническое бегство, этих легко настигали и убивали, другие же, встав спина к спине, отчаянно дрались, стараясь продать жизни подороже.

Впереди послышались крики, проклятия, звон железа и ржание испуганных коней. Придон не поверил глазам, впереди отступал, пятясь, целый артанский отряд, а их гнал, теснил и повергал огромный, как пещерный медведь, воин в темных доспехах и на темном, как ночь, коне. Артане, среди них Придон узнал известных героев, тщетно пытались защищаться, но с каждым ударом меча куява вдрызг разлетались щиты, а следующим ударом он рассекал противника до седла.