106  

Аллея уперлась в тупик, но Дезире сказала: «Дальше – сюда», – и ткнула пальцем. Я объехал фонтан, и он вдруг заискрился – желтые огоньки света запрыгали в пенистых струях, а над ними стала медленно вращаться бронзовая нимфа, и мертвые глаза ее на ангельском личике проводили меня взглядом.

Дорога устремилась к углу дома, и я, дав задний ход, очутился в сосновой рощице возле переделанного во флигель сарая.

– Здесь поставьте, – сказала Дезире и указала на лужайку слева от сарая.

Я подъехал и выключил мотор.

Она взяла ключи и вышла из машины; под наставленным на меня через ветровое стекло пистолетом я открыл дверцу с моей стороны и ступил в темноту и холод, казавшийся вдвое сильнее, чем в городе, из-за воющего ветра с океана.

Я услышал характерный звук, с каким вставляется обойма в автоматический пистолет, и, повернувшись, увидел черное дуло, а за ним – Джулиана Арчерсона.

– Вечер добрый, мистер Кензи!

– Шатун... – сказал я. – Как всегда, рад встрече с вами.

В полумраке я различил какой-то медный цилиндр, торчащий из левого кармана его пальто. Когда глаза мои привыкли к неясному освещению, я вгляделся получше и понял, что это похоже на кислородный баллон.

Подойдя к Джулиану, Дезире приподняла свисавшую из баллона трубку, расправила ее, и из темноты вынырнула полупрозрачная желтая маска.

Она сунула маску мне в руки и отвернула вентиль баллона со словами:

– Пососи-ка!

– Вы что, смеетесь?

Джулиан ткнул мне в челюсть дуло пистолета:

– У вас нет выбора, мистер Кензи!

– Ну, за госпожу Дженнаро, – сказала Дезире сладким голосом, – неповторимую и единственную!

– Медленно, – сказал я, поднимая маску.

– Это вы про что? – спросила Дезире.

– Про то, как ты будешь умирать, Дезире. Медленно!

Я поднес маску к лицу и, сделав вдох, сразу почувствовал, как горят и немеют щеки и кончики пальцев. Еще один вдох – и в грудь мне стал заползать какой-то туман. Третий вдох – и все вокруг позеленело, а потом погрузилось в черноту.

39

Моей первой мыслью, когда я медленно вплыл в сознание, было, что я парализован.

Руки мои не двигались. Ноги тоже не двигались, и не просто руки-ноги – похоже было, отказали все мускулы.

Я открыл глаза, моргнул несколько раз, пытаясь снять с роговицы покрывавшую ее сухую корку. Передо мной проплыло улыбающееся лицо Дезире. Затем – торс Джулиана. Лампа. И снова торс Джулиана. И лицо Дезире – она все еще улыбалась.

– Привет! – сказала она.

Комната за ними стала наполняться предметами, словно все эти предметы, устремившись ко мне из темноты, внезапно замешкались, остановившись за их спинами.

Я находился в кабинете Тревора, в кресле, стоявшем у переднего левого угла его стола. За моей спиной слышался рев морского шторма. Сон постепенно отступал, и я расслышал тиканье часов справа от меня. Повернув голову, я посмотрел на часы. Девять часов. Я выключился на два часа.

Опустив голову, я взглянул себе на грудь и не увидел ничего, кроме сплошной белизны. Мои руки были притянуты к подлокотникам кресла, а ноги – к его ножкам изнутри. Я был связан двумя простынями: одна охватывала грудь и бедра, вторая – ноги. Узлов я не чувствовал и потому подумал, что соединялись обе простыни, должно быть, на спинке кресла. Связан я был очень туго, от самой шеи, превращен как бы в мумию, но никаких следов веревок или наручников те, кто будет делать потом вскрытие, не обнаружат, а вскрытие, я был уверен, Дезире планировалось.

– Никаких следов, – сказал я. – Отличная работа.

Джулиан приподнял передо мной воображаемую шляпу.

– Это мой алжирский опыт, – сказал он. – Давняя история.

– Человек бывалый, – сказал я. – Ценное качество в шатунах.

Приблизившись, Дезире присела на стол, подложив ладони под бедра, и стала болтать ногами, как школьница.

– Привет! – лучезарно повторила она.

– Привет.

– Мы просто папу ждем.

– Ах вот как... – Я взглянул на Джулиана. – Если Шатун здесь, а Недотепы больше нет, то с кем же Тревор поехал в город?

– Бедняга Джулиан, – сказала Дезире, – сегодня гриппует...

– Печально это слышать, Шатун.

Губы Джулиана слегка дернулись.

– Так что папе пришлось обратиться к услугам частной фирмы по прокату лимузинов и попросить их отвезти его.

– Ужас какой! – сказал я. – Что скажут соседи! Страшно подумать!

Дезире выпростала из-под ног ладошки, вытащила из кармана пачку «Данхилла» и закурила.

  106  
×
×