52  

Энджи потянула себя за пояс джинсов.

– Господи, даже джинсы взмокли.

– Так сними их.

Она дотянулась до кнопки кондиционера и, щелкнув чем-то между сиденьями, подняла толстые стекла окон.

– Ну, как теперь? – спросила она.

– Мне больше по душе мое прежнее предложение.

* * *

– Вам не нравится «стелф»? – Эдди, служащий пункта проката, казался озадаченным. – Всем он так нравится.

– Вне всякого сомнения, – сказала Энджи, – но мы предпочли бы что-нибудь не столь вызывающее.

– Bay, – воскликнул Эдди, обращаясь к другому служителю, появившемуся в раздвижной стеклянной двери за его спиной. – Слышь, Дон, им «стелф» не нравится!

Дон скривил загорелое лицо и уставился на нас с таким выражением, словно мы свалились с Юпитера.

– Не нравится «стелф»? А всем нравится.

– Это мы уже слышали, – сказал я, – но он не совсем отвечает нашим задачам.

– Так чего ж вам надо? Может быть, «эдсел»? – спросил Дон.

Слова эти Эдди оценил. Он шлепнул ладонью по конторке, и оба они разразились звуками, больше всего похожими на ржанье.

– Мы ищем что-нибудь похожее на ту зеленую «челику», что стоит у вас на парковке, – сказала Энджи.

– С поднимающейся крышей? – спросил Эдди.

– Уж конечно, – заверила Энджи.

* * *

Мы взяли машину, не помыв ее и не заправив. Дону и Эдди мы сказали, что нас поджимает время, и слова эти озадачили их еще больше нашего желания расстаться со «стелфом».

– Поджимает? – переспросил Дон, сверяя наши водительские удостоверения с прокатной квитанцией, заполненной мистером Кушингом.

– Ага, – сказал я. – Ну, это когда дел много и надо спешить.

К моему удивлению, он не спросил меня, что такое «спешить». Он просто пожал плечами и кинул мне ключи.

Мы сделали остановку возле ресторанчика «Крабовый домик», чтобы изучить карту и выработать план действий.

– Эти креветки просто невообразимы, – воскликнула Энджи.

– Как и этот краб, – сказал я. – Попробуй. Давай, ты – мне, а я – тебе.

Мы обменялись кусочками, и они действительно оказались вкуснейшими.

– А ведь как дешево, – заметила Энджи.

Ресторанчик был действительно домиком, или хижиной, обшитой досками и старой фанерой, столы были выщерблены и поцарапаны, еду подавали на бумажных тарелках, а наше пиво из пластикового пакета мы разливали в вощеные стаканчики. Однако еда, не идущая ни в какое сравнение с морепродуктами, которые мне когда-либо подавали в Бостоне, стоила чуть ли не вчетверо дешевле тамошней.

Мы сидели на задней веранде, в тени с видом на болотистые заросли тростника и светло-коричневую воду, протянувшиеся метров на пятьдесят, до самой задней двери очередного – о господи! – стрип-клуба. Белая птица с ногами не короче, чем у Энджи, и шеей под стать ногам села на перила веранды и стала заглядывать нам в тарелки.

– Господи, – воскликнула Энджи, – а это еще что за чучело?

– Это белая цапля, – сказал я. – Она нам ничего не сделает.

– Откуда ты знаешь, что это такое?

– Из «Родной природы».

– А-а, ты уверен, что ничего не сделает?

– Ну, Энджи, – сказал я.

Она вздрогнула.

– Ну, значит, я далека от природы. Прости мне это.

Цапля соскочила с перил, села возле моего локтя и стала тянуть голову к моему плечу.

Я взял лапку краба, швырнул ее за перила, и, смазав меня по уху крылом, цапля перемахнула через перила и нырнула в воду.

– Ну вот, – сказала Энджи, – теперь она не отстанет.

Я поднял со столика свою тарелку и стаканчик:

– Пойдем.

Мы пошли внутрь изучить карту, а цапля вернулась и стала глядеть на нас через стекло. Уяснив себе, как ехать, мы сложили карту и прикончили еду.

– Думаешь, она жива? – спросила Энджи.

– Не знаю, – сказал я.

– Ну а Джей? – сказала она. – Думаешь, он искал ее?

– Не знаю.

– Вот и я не знаю. Не слишком-то много мы знаем, правда?

Я смотрел, как цапля изогнула длинную шею, чтобы удобнее было меня разглядывать через стекло.

– Правда, – сказал я. – Но мы способные ученики и быстро все схватываем.

17

Никто из тех, к кому мы обращались в мотеле «Двор Мэриотт», показывая фотографии, не знали ни Дезире, ни Прайса. Отвечали все они очень определенно, так как лишь за полчаса до нашего прибытия те же самые фотографии показывали им Недотепа и мистер Кушинг. Недотепа, этот чертов проныра, даже оставил для нас записку у портье «Мэриотта», назначив нам свидание в баре «Харбора» в восемь часов.

  52  
×
×