Человек, изменивший мир (Сборник)

– Так сделайте эти автоматические двери! – сказал старик горячо.

Никольский вздрогнул от неожиданного вторжения в свои мысли. Оказывается, он начал рассуждать вслух.

– У вас появилась идея? – спросил старик нервно. – Только не отбрасывайте человечество назад в пещеры! И помните: для спасения человечества никакие меры не велики! Что вы придумали?

– Так, – пожал плечами фантаст. – Ерунда одна. Разве что телепатия.

– Телепатия? – сказал старик с недоумением. – При чем тут телепатия? Хотя… Если все будут знать мысли друг друга… то пусть кто и надумает нехорошее… Гениальная идея!

– Бред собачий… – сказал Никольский тоскливо. – Вы представляете себе мир, в котором все будут читать мысли друг друга?

Старик поежился, но сказал твердо, даже слишком твердо:

– Но человечество будет жить!

– Да, но захочет ли оно жить вообще? Гордые нарты в сходном случае предпочли смерть… Человек может, конечно, иметь миллион нехороших мыслишек, но все же он достаточно благороден, чтобы стыдиться их. В нашем обществе этика, слава богу, достаточно сильна, чтобы закрыть дорогу любому изобретению, если оно угрожает основам морали. Так что телепатия не пройдет…

– Я понимаю, – сказал старик, подумав, – я понимаю, конечно, да… Но лично я позволил бы в своих мыслях… Неприятно, конечно, весь как у врача со своими язвами, но лечиться надо?

– В вашем возрасте меньше скрывают недостатки. Все понять – все простить… Может, в этом и скрыта житейская мудрость. А вот молодежь скорее запустит любую болезнь, чем признается окружающим.

– Окружающим, но не врачам! – возразил старик и осекся, увидев лицо фантаста.

Никольский замер, стараясь сосредоточиться на робкой мыслишке, мелькнувшей где-то в глубине воспаленного мозга. Окружающие и врачи… Медкомиссия, когда ему пришла повестка в армию…

Старик отошел на цыпочках. Он видел, каким пламенем светилось лицо фантаста. Этого было достаточно, чтобы замереть и не двигаться.

– В конце концов, – сказал Никольский вслух, – можно убрать и последний нюанс неловкости. Психологов или психиатров в принципе можно заменить диагностической машиной… Ее стесняться будут меньше… И не надо, кстати, рыться во всех мыслях.

– Почему? – спросил старик, не дождавшись объяснения.

– А зачем? Земле угрожают только глобальные разрушения. Большие мощности. Вот в этом направлении и пусть ищет машина. А мелкие грешки оставим человеку. Иначе он и жить не захочет в стерильном мире…

– Захочет, – сказал старик не очень уверенно.

– Дело не только в этом. Сузится поиск, опасность будет выявляться быстрее. Да и дешевле…

Он огляделся по сторонам.

– О, у вас есть пишущая машинка? «Мерседес»? Это неважно, лишь бы работала. Нужно попробовать, пока что-то оформляется где-то в глубине…

Раньше он писал так, словно от его рассказов зависело существование человечества.

А теперь нужно было писать намного лучше.

Фонарь Диогена

В последнее время в связи с созданием позитронного мозга в печати снова заговорили о роботах. Об интеллектуальных чудовищах, которые могут покорить слабое человечество, основать железную расу, завоевать всю Землю и т. д. В общем, все, что пишется в подобных случаях, особенно когда нужно дать занимательное воскресное чтиво и поддержать тираж на нужном уровне.

Хочу в связи с этим рассказать о действительном случае. Да, робот однажды пошел против людей. И это был простой электронный мозг среднего класса…

По мере приближения заседания комиссии в кулуарах все чаще поговаривали о кандидатурах контактеров. Кто будет представлять человечество в Галактическом Совете Разумных Существ? Вспоминали крупнейших ученых и писателей, философов и спортсменов, музыкантов и артистов. Много славных людей на Земле… Однако если за других подавали и «за» и «против», то кандидатура Игоря Шведова ни у кого не вызывала сомнений.

Вероятно, природе надоело распределять таланты поровну или у нее прорвался мешок, и она высыпала все свои дары, когда пролетала над Игорем. Во всяком случае, его разносторонности дивились многие. Яркий сверкающий талант в физике, он еще на студенческой скамье выдвинул ряд совершенно немыслимых гипотез, которые блестяще подтвердились в ближайшие годы. Профессора точных наук постоянно корили его за увлечение философией, психологией, литературой и другими нематематическими дисциплинами. Вдобавок он имел значок мастера спорта по плаванию и два первых разряда по легкой атлетике.