След пираньи

– Если вздумаешь мне куда-нибудь влепить коленкой, так и брошу, привязанной… Стой смирно. Пора и обыскать…

Развязал на ее комбинезоне все завязки, расстегнул пряжки и пуговицы, обшарил самым тщательным образом – увы, из-за сугубо профессионального характера этой процедуры не испытав и тени эротического возбуждения, хотя тело под тонким шерстяным бельем было роскошное. Она изменила тактику – стояла, гордо выпрямив голову, закусив нижнюю губу, глядя сквозь Мазура презрительным взглядом.

– Ну, это нам знакомо, – хмыкнул он, сноровисто оглаживая и охлопывая. – Принцесса в лапах у пиратов…

Трофеев было немного – довольно длинный нож-выкидушка, десятка два патронов к револьверу, футлярчик с приспособлениями для чистки и смазки оружия, косметичка, батарейки к рации. Косметичку Мазур положил назад, батарейки выкинул за ненадобностью, зарыв в мох, патроны и футляр переправил к себе в рюкзак, а ножом тут же подпорол подозрительный шов изнутри комбинезона, зашитый совершенно не теми нитками, что все прочие.

Задумчиво поскреб в затылке, изучая извлеченную оттуда полоску шелка. Код из семи цифр и четырех латинских букв, в правом углу – отштампованный черной краской контур бизона с девятилучевой звездой внутри. Посмотрел на просвет, но ничего больше не обнаружил.

– Это что? – спросил он.

Джен молчала с брезгливо-непроницаемым лицом вирджинской барышни прошлого столетия, вдруг услышавшей от своего кучера-негра предложение выйти за него замуж. Мазур щелкнул зажигалкой и поднес пламя к уголку полоски. Джен выдержала марку до конца, молча смотрела, как догорел клочок шелка.

– Что-то все это не похоже на оснащение прокурорского офиса, – сказал он. – Скорее уж на удостоверение шпиона… Детка, ты не из ЦРУ? Дело житейское, чего уж там…

Она еще сильнее прикусила губу глядя в неизвестные дали.

– Ну пойми ты, – сказал Мазур. – Я с тобой могу сделать, что душе угодно. Могу оставить вот так, а могу и просто бросить. Дать по голове и уйти, выбирайся потом…

– Ну делай, делай, скотина! – надрывно вскрикнула она.

Мазур подошел, вплотную, пригляделся. Накопившиеся в глазах слезы поползли на щеки – и страшно ей было, и держалась из последних сил… Одна беда: что бы она ему ни сказала, в чем бы ни призналась, проверить это невозможно. А пытать ее не станешь – не из гуманизма, а оттого, что просто-напросто некогда… Дурацкое положение.

– Ну ладно, – махнул он рукой, отвязывая девушку от дерева. – Сама уж застегнись, не нянька…

– Скотина, – бросила она самую чуточку ласковее, но все равно предельно ледяным тоном.

– Работа такая, – отмахнулся Мазур. – Слушай внимательно. Давай определим наши отношения всерьез и надолго. Я тебе нисколечко не верю…

– А в чем, интересно, ты меня подозреваешь? – огрызнулась Джен, возясь с многочисленными застежками.

– В том, что никакая ты не помощница прокурора.

– И что?

– А сам не знаю, – признался Мазур. – Подозрительно просто.

– Что именно? То, что я постаралась обеспечить независимый канал связи с боссом? Согласна, в данных условиях это вполне естественное желание оч-чень подозрительно… Ты бы на моем месте не сунул в карман украдкой спутниковый телефон?

– Ну хватит, мы не в суде, так что обойдемся без прений сторон… В общем, я тебе не доверяю из профессиональной подозрительности. Это аргумент?

– Это, конечно, аргумент…

– Осмелела?

– Ты меня не убьешь, – покачала она головой и даже улыбнулась вполне спокойно. – Ты же должен меня вытащить отсюда, как старший группы, офицер…

– И вытащу, – сказал Мазур. – Так вот, в тайге я тебя нисколечко не опасаюсь. И вряд ли ты против меня что-нибудь предпримешь, пока мы в дебрях. Но потом, когда достигнем более-менее обитаемых мест – тут я загадывать не берусь. А потому душевно тебя прошу: шагай по струночке, все приказы выполняй в темпе и безукоризненно…

– Есть, сэр! – она отдала честь на американский манер. – Может, в таком случае вернете оружие, сэр? – Перебьешься, – сказал Мазур решительно. – Так оно спокойнее как-то… И предупреждаю, веди себя паинькой, не надо мое душевное благородство переоценивать…

Глава четырнадцатая

Змеи подколодные

Серое небо кое-где было запятнано почти черными облаками – грузными, набухшими дождем, но они быстро уплывали на юг, словно задались целью непременно добраться до Шантарска со всеми запасами воды. Лишь пару раз с небес сыпался косой ливень и быстро прекращался, даже не успев промочить их шерстяные шапочки. Джен сначала упрямо требовала назад свой револьвер, но после второго отказа надоедать перестала. По всему видно: то, что Мазур не стал ни убивать ее, ни пытать, придало девчонке смелости и непринужденности, она даже пыталась, требуя признать ее равноправным партнером, давать советы и предлагать свои варианты отступления – вроде идейки добраться до ближайшего шерифа, то есть его местного аналога, и отдаться под его защиту. Поскольку предложено это было со всей серьезностью, Мазур лишний раз убедился, что его напарница не из ЦРУ: там все же сидят подкованные ребята, натасканные в российских реалиях. Ради интереса – все равно дорога была монотонной, без всяких опасностей на пути – он пытался угадать, что за контора могла подставить ему это очаровательное создание (в версию с окружным прокурором как-то интуитивно теперь не верилось). Увы, ничего не получалось, очень уж велик разброс: от частной сыскной фирмы (нанятой, скажем, конкурентом-политиком), до Общества охраны прав потребителей. В конце концов, был случай, когда одна крупная компания послала в Африку промышленных шпионов, чтобы те подорвали железнодорожный мост – на магистрали, по которой конкуренты вывозили медную руду. Шпионы бездарно провалились из-за бдительности местной вохры, тамошние ребята из контрразведки, навострившиеся было сшить дело о происках ЦРУ в молодом независимом государстве, уже вертели дырки для орденов, но диверсанты, оскорбившиеся попыткой припаять им политику, громогласно вопили, что они не какие-то там рыцари плаща и кинжала, а честные промышленные шпионы, что и смогли надлежащим образом доказать. Их, правда, все равно посадили, но все-таки не в качестве агентов ЦРУ – а это, что ни говори, плюс, срока не те…