Второе восстание Спартака

Надо было на что-то решаться, и Спартак принял решение. Пока не поздно, пока случаются еще какие-то просветы, надо выводить звено.

Качнув крыльями, он дал знать идущему с ним в паре Мостовому, что готовится к маневру. После чего подвел себя и своего ведомого ко второй паре истребителей и направил звено на снижение.

Слой облаков заканчивался на шестистах метрах. На этой высоте, прямо под белой периной, чтоб ей пусто было, Спартак повел звено, постоянно поглядывая наверх и прикидывая, куда могут направляться бомбовики. М-да, отсюда, как и ожидалось, машин смежников не видно. Будем надеяться, станут мелькать в разрывах облаков. Да только что-то не видать пока этих разрывов...

Опять взгляду открылась земля, и оказалось, что они находятся на подлете к городу Острову. Внизу заблестела широкая полоса реки Великой, делящей Остров на две части. Кстати, хороший ориентир – по этой речке, никуда не сворачивая, аккурат до Пскова и доберешься. И уж из виду не потеряешь точно – дальше Великая становится все шире и полноводнее.

Прошли над мостом – главной местной гордостью и достопримечательностью. Спартак однажды по делам службы мотался в Остров в однодневную командировку и туда-обратно сфланировал по этому мосту, гдеу по вечерам прогуливалась городская молодежь, как в Ленинграде она прогуливается по проспекту Двадцать Пятого Октября^[21]...

Воспоминаниями Спартак пытался заглушить нервозность...

А вот этого совсем не надо! В небе впереди и вокруг стали лопаться красные разрывы, тут же окутывающиеся характерными темными дымками. Зенитки, чтоб их! Спартак знал, что Остров взят фашистами, выходит, они здесь уже основательно укрепились. Ни фига, проскочим!

Проскочили. Никого не задело. Зенитки заработали с опозданием, и удалось вырваться за город раньше, чем поставили заградительный огонь. Зенитки работали по ним, по бомбардировщикам молчали. И что сие значит? Не видели? Или бомбовики обошли Остров стороной?

Гадать можно сколько угодно, ответ все равно получишь лишь в том случае, если «эсбэхи» вдруг вывалятся из облаков или начнут бомбометание. Вот только где и когда они его начнут...

Спартаку вспомнились объявления, какие иногда делают по громкой связи в крупных универмагах: «Потерявшийся мальчик Петя ждет своих папу и маму у главного фонтана». И где же тот главный фонтан, у которого они должны вновь сойтись с бомбовиками?

Вот показался и Псков. Широкий разлив реки Великой, здесь вполне оправдывающей свое название. Река – и это заметно даже сверху – испещрена черными штрихами. По воде плывут деревянные обломки или трупы. По всему городу в небо вверх поднимаются дымы – пожаров не счесть. Сильный пожар заметен на южной окраине. Но чего не видно, хоть тресни, так это того, чтобы небо прочерчивали стремительно снижающиеся темные точки и где-то внизу рвалось, где-то набухали бы черные столбы бомбовых разрывов.

Где вы, мать вашу бомбовую так и вперетяжку! Где?! Куда ускакали?!

Спартак повел звено к той окраине Пскова, откуда начиналась дорога к Ленинграду. Может быть, ребята бомбят какую-нибудь танковую колонну.

И в иные вылеты Спартак жадно вглядывался в небо в ожидании вражьих самолетов. Сейчас же он ждал их с особым нетерпением. Глядишь, они появятся не просто так, а с намерением атаковать замеченные в воздухе советские бомбардировщики. А хоть и просто так. С каким удовольствием вступил бы он сейчас в бой, потому что было бы на ком выместить злость, и это хоть как-то оправдало бы никчемный, пустой, в сущности, вылет.

Шоссе было пусто. Ни своих, ни чужих. И опять же нигде ни бомбардировщиков, ни «юнкерсов» с «мессерами».

Спартак давно уже с тревогой посматривал на стрелку бензиномера. Черт, пора возвращаться, иначе горючего до базы может и не хватить. «А чего ты хотел, не вечный же двигатель!» Ладно, решил Спартак, последний заход над Псковом и обратно.

В этом последнем налете над городом немного повезло. Нет, группы СБ они так и не отыскали, зато на западной окраине обнаружили танковую колонну.

Даже сверху было заметно, насколько внаглую разъезжают фрицы по нашей земле. Все люки открыты, фашистские танкисты едут, высунувшись из них по пояс, снайперов не боятся. Еще небось песенки свои насвистывают...

Так просто сделать над колонной круг и уйти в направлении аэродрома Спартак не мог. Следовало хоть как-то выместить накопившееся...

Он направил машину в пике. В лицо неслась смазанными полосами земля, приближалась вереница черных, окутанных выхлопами машин с крестами на броне. Спартак нажал на гашетки.

---

21 Недолго просуществовавшее название Невского проспекта.