Князь Рус

– Это везде?

– Там, где я был, да.

Она медленно поворачивала голову, вдруг вздрогнула, вцепилась в него обеими руками. Он еще не знал, что она видела, но догадывался. В той стороне – воинский стан скифов.

– Генда, – сказал он настойчиво, она дрожала, он крепко прижал ее к груди, – нам надо выжить. Соберись с силами. Ну же, держись. Ты просто помни, что нам нужно уцелеть. А потом проберемся в Новый Иерусалим. Он еще держится.

Она дрожала, не в силах оторвать лицо от его груди.

– Они убьют нас?

– Не знаю… Похоже, их руки устали колоть и резать. Или напились крови до одури, а съеденные сердца и печень лезут обратно. Когда передохнут, снова озвереют, а мы пока что попробуем ускользнуть.

Он снова взял мальчишку на руки. Генда с бледным лицом шла сзади, хваталась за его пояс. Глаза ее были устремлены вдаль, под ноги не смотрела, а слезы бежали безостановочно по закопченному лицу.

Пепел поднимался при каждом шаге. Почерневшие трупы страшно вздымали к небу скрюченные пожаром руки. С обгорелых пальцев слезло мясо, жутко белели оголенные фаланги. На одной угрожающе вздетой к небу руке сидел нахохленный воробей. Когда Перец и Генда шли совсем рядом, не взлетел, зато проводил их недружелюбным взглядом. Похоже, при пожаре сгорело и его гнездо в соломенной стрехе.

Перец шел с тягостным ощущением близкой беды. Слишком хорошо все получалось, он уже трижды натыкался на скифов, всякий раз каким-то чудом уцелевал, но враг рода человеческого не стерпит такого везения долго…

Стук копыт прогремел неожиданно. Перец едва успел вздернуть голову, как перед ним выросли, будто два огнедышащих дракона, два исполинских храпящих коня. Сердце его оборвалось. Он услышал, как сзади тихонько вскрикнула ­Генда.

Два огромных всадника рассматривали их с насмешливым пренебрежением. В звериных шкурах, с жутко бритыми головами, где странно свисают оранжевые, как расплавленное золото, чубы, яростные нечеловеческие глаза – синие как небо, блестящие на солнце валуны разнесенных в стороны плеч.

Руки Переца обреченно опустились. Мальчишка встал босыми ножками на землю, крохотные кулачки терли глаза. Один из всадников прогремел мощно:

– Глянь, Шатун! Живые.

Земля дрогнула от тяжелого, как грех, голоса. Второй грохочуще рассмеялся:

– Надолго ли?

Он неспешно потащил из перевязи топор такой длины, что Перец невольно повел головой, провожая взглядом от рукояти до кончика тяжелого лезвия. Сзади шумно дрожала Генда.

Топор покинул перевязь, Перец застыл, мысленно умоляя Яхве простить его прегрешения и принять в лоно Авраамово. Генда выдвинулась и встала рядом. Перец закрыл глаза, он чувствовал ее хрупкое плечо. Генда уже не дрожала. Судя по всему, она выпрямилась тоже.

С закрытыми глазами он услышал голос скифа:

– Ящер меня забери… Кто это?

Второй голос прорычал с сомнением:

– Наверное, все же человек… А может, и не человек.

– Ящер… Нет, великий Род! Какие глаза… В них ночь, а в ночи – звезды…

Перец открыл глаза. Скиф с топором в огромной руке слегка наклонился вперед, всматривался, в синих глазах было великое изумление. Брови были высоко вздернуты, лицо стало совсем ошарашенным. Он был молод, совсем мальчишка, но огромный, как медведь, широкий в плечах, с выпуклыми пластинами груди. Плечи его блестели на солнце, края безрукавки из волчьей шкуры не сходились на груди.

Генда не двигалась, в ее лице почему-то совсем не было страха. Или испугалась так, что уже ничего не чувствовала, или же, как скорее поверил Перец, от смертельной усталости и безразличия к своей судьбе.

Тяжело гупнуло. Скиф уже стоял рядом с конем, положив широкую ладонь на седло. Его нечеловеческие глаза не отрывались от закопченного лица Генды, где слезы проложили по щекам широкие дорожки. Конь фыркнул ему в ухо, скиф как завороженный качнулся вперед. Его правая рука замедленно пошла вверх.

– Генда, – голос Переца дрогнул, – не двигайся.

Скиф сделал шаг вперед, рука все еще поднималась ладонью вперед. К ужасу Переца, Генда протянула руку, ее узкая ладонь легла на широкую, как весло, ладонь свирепого варвара. Пальцы скифа шелохнулись и накрыли ее ладошку. Он неотрывно смотрел в ее глаза, но теперь и Генда смотрела снизу вверх в грозное лицо варвара. Его синие глаза были полны изумления.

Конь под вторым варваром нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Варвар насмешливо смотрел на юного друга, перед которым хрупкая Генда казалась совсем ребенком. Перец вздрогнул, когда он проревел что-то хриплым, пропитым голосом. Юный скиф и Генда стояли друг против друга, их взгляды сомкнулись, и Перец со страхом видел, что у них нет силы разорвать странный узел.