Чаша любви

 – Здравствуй, Повелитель камней. – Бригид указала на плато, где члены клана и новые фоморианцы деловито ставили палатки. – В этой толпе легко потерять друг друга.

Она вздохнула, собралась с духом и наконец позволила себе посмотреть на Ку. Кентаврийка открыла рот, чтобы дружески пожелать ему доброго утра, но при взгляде на него все слова застряли у нее в горле.

Этот человек так сильно отличался от Кухулина, который, спотыкаясь, вышел ночью из ее комнаты, что она забыла все слова беззаботного приветствия, которые подготовила. Богиня! Он выглядел энергичным и сильным, совсем как тот воин, какого Бригид знала когда-то. Только теперь ребячливость, свойственная ему раньше, сменилась зрелостью взрослого мужчины. Куда делся убитый горем, сломленный Кухулин, за которым она отправилась в Пустошь и с которым делила стол и кров? Он исчез точно так же, как слова из ее головы. Теперь перед ней стоял воин, волосы которого были вымыты и аккуратно подстрижены. Рыжеватая бородка, еще вчера покрывавшая его лицо, была сбрита. Морщинки в уголках глаз пока никуда не делись, но под ними больше не лежали черные круги. Взгляд не был усталым. Он внимательно смотрел на нее понимающими бирюзовыми глазами. Его губы дрогнули, готовые улыбнуться.

 – Ты глядишь на меня так, словно не узнаешь. Теперь я выгляжу не так плохо, как раньше?

Первой ясной мыслью кентаврийки было то, что ее присутствие не заставило Кухулина нервничать. Его глубокий голос оказался веселым, а улыбка – озорной.

Вместо подруги, которая никак не могла обрести дар речи, ответила Эльфейм:

 – Поскольку Бригид очень тактична, то за нее скажу я. Да. – Она шутя шлепнула брата по руке. – Ты выглядел очень плохо.

 – Знаешь, мне нравятся твои короткие волосы и длинные у Бригид, – вмешался Лайэм, сидящий на спине кентаврийки. – Хотя, конечно, у нее они гораздо красивее.

Кухулин звонко расхохотался, шагнул вперед, снял мальчика со спины кентаврийки, опустил его на землю рядом с ней, наклонился и громким шепотом сказал:

 – Открою тебе секрет. Мне тоже нравятся ее длинные волосы. Я, как и ты, считаю, что они красивее, чем мои. – Он взглянул ей в глаза с пылом и страстью, которые совершенно противоречили игривому тону его слов.

Бригид показалось, что она сейчас задохнется.

 – Ой, Ку. Ты неисправим! – заявила Эльфейм и закатила глаза.

Но счастье на лице сестры ясно показывало, как она рада тому, что снова может шутливо подтрунивать над любимым братом.

 – Идем, Бригид. Давай оставим этих мужчин. Я отведу тебя туда, где мы решили строить деревню для новых фоморианцев.

 – Но она должна учить меня выслеживать зверей, – возразил Лайэм.

 – Вот первое, чему ты должен научиться, – твердо сказала Бригид. – Когда твоя предводительница просит, чтобы ты сопровождал ее, следует изменить свои планы и повиноваться.

На лице мальчика мгновенно проступило огорчение. Охотница с трудом сдержалась, чтобы не погладить его по пушистым волосам, утешая.

«Он не должен расти избалованным. Ему необходимо усвоить, что слово Эльфейм – закон для клана Маккаллан».

 – Второй урок – ты должен учиться самостоятельно. Возьми копыто и отправляйся к опушке леса. Отгреби сосновые иглы, пока не покажется мягкая земля, и крепко прижми к ней копыто, чтобы остался отпечаток. Изучи его форму. Потрогай углубление. Запомни все, что увидишь. Надеюсь, ты поможешь мне выследить следующего кабана.

Лицо Лайэма немедленно прояснилось.

 – Я не подведу! – заявил он и побежал по траве к опушке соснового леса.

 – Он быстро выздоравливает, – проговорил Кухулин.

 – Да, крепкий мальчик, – ответила Бригид, не глядя на воина.

 – Когда Лайэм ехал верхом на твоей спине, он был таким счастливым, каким я никогда его не видел, – сказал ей Лохлан.

Кентаврийка подняла глаза на крылатого мужчину и произнесла:

 – Я должна была подождать, чтобы попросить твоего позволения взять его в ученики. Прости меня за то, что перешла границы.

 – Охотница, по-моему, сейчас самое время забыть о многих старых обычаях, – тепло улыбнулся Лохлан. – Но если тебе нужно мое позволение, то знай, что я с готовностью даю его. С моим благословением или без него, но мальчик явно привязался к тебе.

 – Я более чем согласен с тобой, Лохлан. Нам пора создавать собственные традиции, – заметил Кухулин, не сводя пристального взгляда с охотницы.