Стоунхендж

МакОгон проследил за его взглядом. Над стеной на крыше стояли массивные статуи из камня. У них были строгие худые лица, но весила каждая, судя по массе, с доброго рыцарского коня в доспехах и с рыцарем вместе.

— Ты предлагаешь...

— Угадал.

— Но это кощунство!

— Кощунство их держать здесь, — сказал калика. — Вера Христова запрещает изображать святость... ибо она духовна. Да и сами эти святые лишь похвалят, увидев, как они и в камне давят нехороших христиан.

МакОгон оскалил зубы в волчьей усмешке. На его вопль сбежались с десяток защитников. Взмахом руки послал наверх, вскоре там затрещало, каменная фигура святого Дункана накренилась и полетела вниз.

Внизу таранщики как раз изготовились к последнему удару. По обе стороны бревна сгрудились воины, чтобы ворваться в разбитые ворота. Мечи и топоры были зажаты в руках, щиты наготове, даже дыхание затаили, как вдруг сверху затрещало, завыло...

Лишь двое успели вскинуть головы, когда с неба обрушилось огромное, тяжелое. Святой Дункан ударил и по бревну, оно выскользнуло из рук, и сразу двенадцать глоток закричали от боли и страха.

— Да, — сказал МакОгон, — спасибо, святой отец. Святой Дункан был бы доволен.

— Еще бы. Я слышал, он был удалой боец.

— Лучший, — заверил МакОгон. — Дункан Мальтон был сильнейшим и благороднейшим рыцарем, но под старость ударился в святость, то да се. Правда, и там стал лучшим. Но, говорят, и черт под старость в монастырь идет?

Глава 11

Они переглянулись, чувствуя полное взаимопонимание. Наверху орали и прыгали, едва не падая с крыши, радостные защитники. С удвоенной силой начали раскачивать другие статуи, призванные оберегать замок семейства Мальтонов.

Внизу уцелевшие разбежались, раненых оттаскивали, но под бревном осталось много побитых и покалеченных. Атака захлебнулась, нападающие спешно высвобождали раненых. МакОгон громко велел придержать стрельбу, тем более что стрелять было нечем, благородно позволил противнику унести убитых и раненых.

Томас думал не о благородстве, а о том, как выжить и нанести врагу урон побольше. Собрав тех, кто еще мог держать оружие, он неожиданно ударил в спину отступающим.

Бой был страшен и жесток. Грохот металла был так резок, что звенело в голове. Воины набрасывались друг на друга с мечами и топорами, били копьями, щитами, боевыми палицами. Ноздри Томаса раздувались, он чуял всюду кровь, и знакомая ярость берсеркера захлестнула сердце.

Он оттеснил врага в сторожевую башню, окружил копьеносцами и велел поджечь. Массивные каменные стены, конечно, не горели, но крыша занялась жарким красным пламенем, с треском и снопами искр рушились тяжелые балки. Из-за стен слышались крики, стоны, крики немногих, кто пытался восстановить боевые порядки.

Томас видел, как стрелки и копьеносцы отступали от массивного здания. Стены уже были накалены. МакОгон привел еще арбалетчиков, и когда из горящего провала повалили объятые пламенем фигуры, их расстреляли без пощады.

Выросшие на лугах молоденькие деревца и кустарник подходили к стенам замка чересчур близко. Люди короля могли и делали переброску войск незаметно, после первого неудачного штурма накапливая силы для решающего удара. Торвальд и Эдвин наблюдали с бессильной яростью. Когда-то хватало сил, чтобы весной проводить вырубку заново, а траву сжигали, чтобы даже мышь не подобралась к стенам незамеченной. Теперь же не хватает рук даже для работ в самом замке...

Под прикрытием деревьев привезли и детали странных машин. Томас, единственный из защитников, побывавший вне Британии, сразу узнал чудовищные баллисты. Такими обстреливали стены Иерусалима, забрасывая через стены тяжелые камни и бочонки с горячей смолой.

Откуда их привезли? Видно, очень кто-то хочет, чтобы замок пал. У короля раньше не было баллист, кто-то ему привез...

В лунном свете они выглядели чудовищами, которые населяли землю до потопа. Если бы у Ноя ковчег был побольше, он бы захватил с собой наверняка, раз уж взял всякую гадость вроде змей и вонючих обезьян.

Подошел МакОгон, взглянул хмуро.

— Я понимаю, что ты думаешь. Не пытайся. Эти катапульты сторожат как ничто другое.

— Когда их соберут, а на это понадобится не больше дня, нас сомнут за сутки. Они разнесут стены, как разбили ворота. И тогда ворвутся в замок с разных сторон. А у нас слишком мало защитников.

— Что хорошего, если ты погибнешь?