Имя мне легион

– Мы же здесь как в мышеловке…

– Там, на стене! – кивнул Маше Олег, и девушка увидела металлический ящичек. Открыв его, она заметила несколько кнопок и большой рычаг.

– Потяни рычаг на себя! – велел молодой человек.

Маша сделала то, что требовалось, и раздалось мерное жужжание. Одна стена начала отъезжать в сторону. Федор, видимо, забыв о том, что минуту назад прощался с жизнью, присвистнул:

– А у вас тут прямо как в фильме про Джеймса Бонда!

– Я прекрасно понимал, что они рано или поздно придут… – заговорил профессор Карасик и закашлялся. Маша заметила, что у ученого изо рта потекла кровь. – Нет, я не дотяну…

– Мы ни за что не бросим вас! – заявил Олег.

Маша помогла ему втащить профессора в открывшееся за стеной помещение. Девушка почувствовала запах воды и заметила моторную лодку, покачивавшуюся на волнах. Ну конечно же, подвал выводил к замаскированному причалу, ведь особняк Михаила Харитоновича стоял на берегу Финского залива!

Профессора уложили на дно лодки и прикрыли его одеялом. Федор, повеселев, уселся за штурвал и сказал:

– А неплохо придумано! Эти идиоты будут искать нас в доме, а мы уйдем от них по воде!

– Посмотри, там должна иметься аптечка, – обратился Олег к Маше.

Девушка нащупала пластиковый ящичек, извлекла упаковку бинтов и склонилась над Михаилом Харитоновичем – вся грудь профессора была в крови.

Олег тем временем потеснил Федора, и тот нехотя уступил ему место. Олег при помощи пульта дистанционного управления привел в движение стену, и та ушла под воду. Федор ахнул, Маша тоже не смогла сдержать легкого вскрика восторга – перед ними открылись просторы Финского залива: блестящая в лучах полной луны вода, черное небо и сияющие звезды.

– А теперь пригнитесь! – сказал Олег. – Потому что по нам наверняка откроют огонь.

Вслед за тем взревел мотор, и лодка заскользила по воде. Ветер растрепал волосы Маши. Раздалась автоматная очередь, затем другая, третья. Несколько пуль прошили обшивку лодки, и более всего девушка боялась, что мотор сейчас заглохнет. Хотя нет, более всего она боялась того, что пуля настигнет Олега.

Маша осторожно подняла голову – Олег был жив и невредим. Посмотрела в направлении берега – и онемела. Дом Михаила Харитоновича превратился в пылающий факел.

– Мы ушли от них! Ушли! – расхохотался Федор. А затем растерянным голосом поинтересовался: – Но куда мы, собственно, направляемся?

– Сначала мы должны сдать Михаила Харитоновича на руки врачей, а потом все остальное, – ответил Олег и, обернувшись, улыбнулся Маше.

Девушка почувствовала, что в груди у нее сладко заныло.

– У нас имеются единомышленники, – продолжил молодой человек. – Это родственники тех людей, которые стали жертвами легионеров Сатаны. Они нам помогут!

Маша спросила у Михаила Харитоновича, как он себя чувствует, но ответа не последовало. Глаза профессора были закрыты, а на губах пузырилась кровавая пена. Девушка в отчаянии крикнула:

– Михаил Харитонович! Кажется, он потерял сознание…

– Старик умер, – вздохнул Федор. – Врач ему уже не понадобится.

Олег бросился к профессору и стал пытаться реанимировать его. Минуты текли одна за другой, но ничего не происходило. Федор, занявший место за штурвалом, спросил:

– Эй, чего мы остановились? Жаль, конечно, что профессор умер, но тут уж ничего не поделаешь. А я умирать не собираюсь! Надо уносить ноги, да поскорее!

Внезапно послышался тихий стон, и Маша с радостью отметила, что веки профессора Карасика затрепетали. Ученый пришел в себя и слабым голосом произнес:

– Олег, пообещай мне, что вы сделаете все, как мы и хотели… Это чрезвычайно важно! Вы должны остановить ее! Вы должны уничтожить вирус! Вы должны предотвратить катастрофу!

Пушкин/Санкт-Петербург (Россия)

26– 27 ноября

– Ольга, не пытайся убедить меня, что все произошло так, как ты мне рассказываешь. Я же вижу, что ты врешь. И хочу знать, что именно ты скрываешь от меня.

Кирилл Звягинцев недовольно взглянул на Ольгу Старко, на лице которой играла странная улыбка. Они находились в ее кабинете на подземном уровне. Ольга видела, что владелец концерна «Авиценна» крайне раздражен. Более того – он в ярости. Она хорошо его изучила, чтобы знать – если голос Кирилла становится тихим, а тон вкрадчивым, значит, надо ждать беды.

Женщина приблизилась к Звягинцеву, положила ему руки на плечи и попыталась поцеловать. Однако тот оттолкнул ее и процедил: