Полет аистов

– Нет его здесь.

Я немного ослабил хватку.

– Где он?

– Не знаю.

Я стукнул его головой о деревянную стенку. Груди на календаре задрожали.

– Говори, Клеман.

– Он... это... в Байанге. К западу отсюда. Двадцать километров.

Байанга. Что-то щелкнуло у меня в голове. Так называлась равнина, о которой говорил Мконта. Там каждой осенью останавливались перелетные птицы. Значит, аисты вернулись. Я заорал:

– Он поехал, чтобы встретить птиц?

– Птиц... Каких птиц?

Вампир не притворялся. Он ничего не знал о контрабанде. Я снова заговорил:

– Давно он уехал?

– Уже два месяца.

– Два месяца назад? Ты уверен?

– Ну.

– На вертолете?

– Конечно.

Я по-прежнему держал за горло старую змею. Его морщинистая кожа вздувалась от недостатка воздуха. Я был в растерянности. То, что я услышал, никак не вязалось с моими предположениями.

– Ты с тех пор не получал от него известий?

– Нет... ничего...

– Он все еще в Байанге?

– Не знаю...

– А вертолет? Вертолет ведь вернулся примерно неделю назад, разве нет?

– Ну.

– Кто в нем находился?

– Не знаю. Я не видел.

Я снова стукнул его головой о стенку. Картинка с красоткой свалилась. Клеман закашлялся, сплюнул кровь. Он повторил:

– Клянусь тебе. Я не видел. Тут все... услышали – вертолет летит. Вот и все. Они сели не на шахте. Клянусь!

Клеман ничего не знал. Он не участвовал ни в алмазных делах, ни в убийствах. Кифер ценил Клемана не выше грязи, прилипшей к подметкам.

– А Кифер много путешествует?

Старый изыскатель ухмыльнулся, выставив напоказ заточенные зубы. Он взвизгнул:

– Кифер? Да с ним теперь никто не поедет!

– Почему?

– Он заболел.

– Заболел? Что ты несешь, черт тебя возьми!

Старик повторял, трясясь всем своим хилым телом:

– Болен он. Кифер болен... болен...

Клеман начал задыхаться от смеха, давясь кровью. Я разжал руки и отпустил его. Он сполз на пол.

– Чем он болен, старое ты чучело? Говори!

Он искоса взглянул на меня совершенно безумными глазами:

– СПИДом. У Кифера СПИД.

42

Я со всех ног помчался прочь, в сторону леса, к Бекесу, Тине и остальным. Обработал руку, потом отдал приказ о новом походе – в сторону Байанги. Мы снова двинулись в путь, выбрав на сей раз другую, более широкую тропинку, ведущую на запад. Шли десять часов подряд. Десять часов – молча, задыхаясь от усталости, в полной растерянности. Остановились только один раз, чтобы подкрепиться остатками холодной маниоки. Снова пошел дождь. Нас без устали секли его тонкие струйки, но мы уже не обращали на это внимания. Наша отяжелевшая от влаги одежда прилипала к телу и мешала идти. И все-таки мы не сбавляли шаг и к восьми часам вечера увидели Байангу.

Вдалеке мерцали редкие огоньки. В воздухе носились густые запахи маниоки и бензина. Я еще держался на ногах, хотя и с трудом. На меня навалилась гнетущая тоска, она пришла из глубины сердца, как тень кошмарного сна.

«Мы переночуем на виллах одной лесной компании, которая закрылась», – сказал Бекес. Мы прошли через город, где уже погасли огни, и пересекли заросшую тростником долину, по которой причудливо вилась узенькая тропинка. Вдруг она стала шире и перед нами открылась саванна. Впрочем, кроме простора, в темноте ничего нельзя было разглядеть. Мы вышли к западной границе леса.

Показались виллы. Они стояли далеко друг от друга, и поэтому казалось, что они не имеют между собой ничего общего. Вдруг нам преградил дорогу какой-то африканец с электрическим фонарем в руке. Перекинувшись с Бекесом несколькими словами на санго, он отвел нас к обширному жилищу с небольшой верандой при входе. На расстоянии примерно трехсот метров светились окна другого дома. Человек с фонарем объяснил мне, понизив голос:

– Будьте осторожны, на той вилле недавно поселилось чудовище.

– Какое чудовище?

– Отто Кифер, чех. Страшный человек.

– Он болен, не так ли?

Негр посветил мне в лицо фонарем, а потом сказал:

– Да. Очень болен. СПИДом. Вы с ним знакомы?

– Мне о нем рассказывали.

– Этот белый нам всю жизнь испоганил, хозяин. Он все никак не сдохнет.

– Он неизлечим?

– Конечно, – сердито ответил африканец. – Однако это не мешает ему устанавливать здесь свои порядки. Он опасный зверь. Жутко опасный. Здесь это всем известно. Он убил бог знает сколько негров. А сейчас у него в доме полно гранат и автоматического оружия. Он всех нас тут взорвет. Но мы ему не позволим! У меня у самого ружье есть, и я...