Хозяйка бешеных кактусов

– Я не знаю. Она несла полный бред! А я ее пальцем не трогал, наоборот, хотел спасти!

– Хм, очень удобно. Ведь теперь никогда не доказать, что у Тамары было оружие. Пистолет поглотило море, так?

– Так.

– За что вы ее убили? – вдруг задал неожиданный вопрос Евгений Русланович Ватрушкин.

Мороз пробежал по коже Яны, она поняла, к чему он клонит.

– Я ее не убивал и больше не скажу ни слова без своего адвоката, – сухо ответил Никита.

– Конечно! – заулыбался следователь, услышав об адвокате, словно этим Никита признал свою вину.

– Да как вы такое можете говорить? Если Никита так сказал, значит, так оно и было, – вступилась Яна.

– Ну да, ну да, он же ваш друг, – промурлыкал вдруг следователь. Но тут же заговорил сурово: – Не думайте, что если вы здесь что-то выкупили и являетесь хозяевами, так можете творить, что хотите! Какое жуткое преступление! Утопить беременную женщину! За что вы разъярились на нее, Серебрянников? За то, что она неправильно указала, где находится ваша подружка? Сознайтесь, это может смягчить вашу вину. Может быть, вы не хотели ее убивать и все вышло случайно? Потом вы испугались, утопили труп и выдумали нелепую историю с пистолетом и угрозами Тамары?

Следователь сыпал вопросами, а Никита сохранял молчание, понимая, что крепко влип.

– В молчанку будем играть? Хорошо. Если водолазы найдут ее тело и на нем будет хоть один след физического воздействия извне, вам, Серебрянников, кранты. Вас видели с ней уходящим на пляж, там она и погибла от вашей руки насильственной смертью. Других людей рядом с Тамарой не было. Вам не отвертеться! А судья без вашего раскаяния и чистосердечного признания сочтет преступление особо жестоким и впаяет вам максимальный срок.

– Нашли маньяка! Вы бы лучше искали того, кто на меня напал! – перевела разговор в другое русло Яна, не представляя, чем в такой нелепой ситуации помочь Никите.

«Впору звонить бывшему мужу, он же юрист, и спрашивать, что делать», – грустно подумала она.

Сама-то Яна верила каждому слову Никиты, несмотря на несуразность его рассказа. Уж чего-чего, а нелепейших историй с ней происходило миллион, и тоже мало кто верил ей на слово. Вот и приходилось Яне самой искать настоящих преступников. Она бы с удовольствием помогла и Никите, только пока тоже не понимала, зачем Тома хотела его убить. Ничего себе массовики-затейники, не соскучишься…

Следователь еще некоторое время до приезда бригады водолазов мучил обоих вопросами, а затем Яну отпустил к себе в номер, вернее, в вагончик, а на Никиту нацепили наручники и повели на пляж – показывать место, где произошла трагедия. Ватрушкин пообещал Яне, что проверит и ее показания, то есть маяк как место ее заточения якобы бывшим директором санатория.

Глава 16

Яна металась в своем вагончике, не в силах успокоиться. Уже за окном брезжил рассвет, а Никита все не возвращался. Не поступило и никаких известий, что было мучительнее всего. Яна не выдержала и побежала в главный корпус, в кабинет, в котором ночью восседал следователь. Ни одного милиционера она там не обнаружила, зато встретила явно не выспавшуюся заведующую, Розу Порфирьевну, с опухшим лицом, с сеточкой на голове, прикрывавшей крупные бигуди, и со шваброй в руке.

– Здравствуйте, Яна Карловна! – поприветствовала ее женщина, поднимая грязную половую тряпку над головой, словно флаг. – Ну и наколбасились вы ночью!

– «Наколбасились» – это именно то слово, – вздохнула Яна, присаживаясь на стул. – А где господин Пирожков?

– Ватрушкин? – усмехнулась Роза Порфирьевна. – Тот еще типчик, знаю я всю его семью.

– Что, плохая семья?

– Да нет… дружная. И Ватрушкин парнем рос положительным, на одни пятерки учился, лелеял мечту о вселенском порядке на Земле.

– Уж не собственноручно ли он хотел пересажать всех бандитов в тюрьму?

– Вот то-то и оно! Как погоны надел, так будто заменили человека. Власть делает свое дело! Прямо сразу заявил: «Никакой я вам не Женька, а Евгений Русланович». Это он-то для меня не Женька? Да я помню, как он с голой задницей по двору бегал! И подозрительный такой стал, дистанцию держит… Тьфу! Только наследнячили тут ночью в кабинете, а я убирай теперь. А твоего-то парня замели, голубушка, замели, – покачала головой Роза Порфирьевна, активно орудуя тряпкой.