Трое и боги

– Как я жаждал всех вас убить…

– То был не ты, – сказал Таргитай просто. – То был Агимас.

Мрак судорожно вздохнул. Олег все еще сидел под стеной, кривился. То ли ударом магического кулака перебило ребра, то ли была другая причина. Или даже две. Обе с тревогой заглядывают в колдовски-зеленые глаза. Лицо волхва страдальческое, не понимал того, что ясно не только Таргитаю, но уже даже Агимасу.

– Что будешь делать?

– Моя мощь велика… Но я стану в искупление… оберегателем. Я могу согнать и отогнать тучи, дождь, могу укрыть посевы снегом… Это труднее, чем жечь… Я искуплю не смертью, а жизнью…

Он ударился оземь, взметнулся в личине огромного пса с золотыми крыльями. Пахнуло свежестью, словно после грозы. Хлопнули крылья, пес исчез.

Глава 8

Перун корчился в коричнево-красной грязи. Кровь еще текла из сквозной раны, а копье торчало, проткнув насквозь. Лицо стало белое, как мел. Рана от руки Агимаса оказалась куда тяжелее, чем удар мечом Таргитая. Фагим не шевелил даже пальцами, боясь, что его заметят.

– Я тебя недооценил, – прохрипел Перун ненавидяще. – Но ты все равно обречен… Сильнее меня нет. Ни человека, ни зверя, ни бога!

Таргитай промолчал, Мрак крикнул:

– Он сразил тебя!

– Не он, а этот дурак… Но я бессмертен, я залечу раны. Уже завтра я снова буду сильнее.

– А Таргитай?

– Разве не видно?..

Видно было по хмурому лицу Мрака. Перуна удалось сразить только благодаря Агимасу. Но Агимас не носит в зубах сапоги.

Рана Таргитая перестала кровоточить. На месте разреза появился сизый шрам, стал бледнеть.

– Что сделать? – отчаянно вскрикнул он. – Что сделать, чтобы… победить навсегда?

Мрак сказал настойчиво:

– Решай сам, Тарх. Теперь это твоя война.

Оборотень смотрел с надеждой, Олег – недоверчиво, но молчал. Ладони его скользнули на плечи женщин. Я же дурак, хотел вскрикнуть Таргитай. Ну и что, если в моих песнях такая мощь? Решать должны мудрые…

Но мудрые не смогли, напомнил себе с отчаянием. Мудрость не везде спасает, теперь понятно; как не везде помогает сила – узнал еще раньше. Неужто что-то иное…

– Наковальню! – велел он страшным голосом.

Олег расширенными глазами смотрел на преобразившегося Таргитая. Мрак пнул его в бок, отпихнув Лиску. Она оскалила зубы, укусила его за кисть. Мрак ругнулся, сжал кулак, но не тронул.

Волхв вздрогнул, взмахнул руками. Перед Таргитаем тяжело бухнула в пол массивная наковальня. Под ней был широкий пень, оборванные корни еще шевелились, истекали соком. Мрак покрутил головой. Вырвать такой пень, перенести сюда… Нет, на Олега покрикивать опасно. Даже девок его не тронь, вдруг да заступится.

– Да свершится! – вскрикнул Таргитай.

Золотой меч в его руках прорезал воздух. Наковальня дрогнула, вспыхнул жаркий огонь. Мрак закрыл глаза от нещадного жара. Олег попятился, закрываясь ладонью.

Меч в руках Таргитая попытался вывернуться, дергался, как скользкая рыба. Он сдавил рукоять, удержал. Лезвие разом накалилось, из темно-вишневого превратилось в малиновое, оранжевое. Когда стало белым, Таргитай с силой налег на рукоять, уперев острым концом в наковальню. Мрак ахнул, когда Таргитай голым кулаком начал бить по пылающему железу.

Под ногами затряслось, грохот заставил обоих невров присесть и ухватиться за голову. Наверху затрещало, Мрак предостерегающе закричал. Трещины черной паутиной разбежались по своду, посыпались мелкие камешки.

Мрак сжимался, кривился, мучился за Таргитая, вместе с ним обжигался, терпел муку, удерживал раскаленное железо.

Внезапно грохот оборвался. Крупные капли прокладывали дорожки по закопченным щекам молодого бога.

– Что теперь скажешь, Чернобог?

Перун молчал, глаза смотрели затравленно. В руке Таргитая сыпало золотыми искрами… Орало! Невры сразу узнали, хотя видели только однажды у полян. Орало – это тот же Меч, но вспарывает не плоть людскую, а плоть земную. Таргитай пытается заставить Меч нести не смерть, а жизнь?

Мрак спросил неуверенно:

– Тарх, ты все делаешь верно?

– Спроси у Олега, – огрызнулся Таргитай.

Отчаянные глаза волхва сказали, что он понимает не больше Мрака. Его ладони бессильно соскользнули женщинам на спины.

Таргитай с силой топнул. С хрустом, как при рекоплаве, разбежались светлые с голубизной трещины. Мрак попятился. Таргитай ударил сильнее. Из-под ноги вывалился кусок небесного хрусталя с крышку стола. Таргитай едва успел отшатнуться. Упадет такой камешек бабе на голову, подумал Мрак невольно, платок собьет.