Форсаж

– Марта?

Он подождал ответа и, не дождавшись, вышел.

Неохота мне возвращаться домой, подумал Чарли, вылезая из такси; в руках у него была ваза из Шанхая. Келли, всей своей фигурой олицетворявший почтение, придержал дверцу такси.

– Только что встретил миссис Равич, – доложил Келли.

– Как она?

– У нее было множество сумок, в такую-то жару.

– Она отдавала свой долг американской экономике.

– Сэр?

– Если перестанут покупать всякую ерунду, мы скатимся в депрессию.

Он устало побрел по вестибюлю, отделанному красным деревом, к лифту, и Лайонел, у того была вечерняя смена, поприветствовал его. Казалось, что вся жизненная энергия лифтера находилась между локтем и кончиками пальцев его левой руки, без устали ласкавшей медную ручку управления.

– Добрый вечер, Лайонел.

– Добрый, мистер Равич.

Он открыл входную дверь.

– Элли?

Спрятал вазу в кладовке. Удивит ее попозже.

– Элли?

Неужели опять заведет разговор о поселке для пенсионеров? Чтобы его заживо похоронили среди стариков, роняющих хлопья на трехсотдолларовые свитеры и весь день безутешно пускающих газы, дремлющих за гольф-картами? Никогда. Это место не для мужчины, который вырвал восемь миллионов чистыми из глотки покойника.

– Я здесь! – крикнул он. – Твой первый муж вернулся. Ему совершенно нечего тебе рассказать – никаких заморских новостей, никаких серьезных потрясений на бирже. – Он прислушался. – Элли? – Ни звука. Тишина – многозначительная тишина супружества. – Что ты такого купила, что потребовалась помощь старого доброго Келли?

Элли вышла из прилегающей к кухне ванной, потушив за собой свет. Чмокнула его.

– У тебя такой голос, будто ты выпил в офисе. Она на взводе, подумал он.

– Не успел, но вовсе не прочь пропустить стаканчик.

– Джин с тоником?

Он прошел за ней к бару в гостиной.

– Так чего ты там накупила?

– Не понимаю, о чем ты.

– Келли сказал, что ты вернулась с кучей пакетов.

Она нахмурилась.

– Нет. Это не так.

Пройдя через спальню, он отнес свой кейс в кабинет. На кровати стояли два больших пакета из Блуммингдейла и еще один из Сакса. Помалкивай об этом. Просто у нее голова занята другим.

– Как ты думаешь, – спросил он, вернувшись в гостиную, – Джулия с Брайаном попробуют использовать донорскую яйцеклетку? Суррогат?

– Думаю, это не худшая идея, – Элли подала ему стакан. – Сейчас к такой практике прибегают часто.

– Но ребенок никогда не узнает, кто его настоящая мать.

– Его настоящая мать та, кто будет менять ему пеленки и читать книжки.

Он пригубил джин с тоником. Ужасно. Нужно добавить тоника.

– Ты понимаешь, о чем я, Элли, я о биологии. Разве не будет ребенок, а потом взрослый человек всю свою жизнь мучиться вопросом: кто его мать?

– Это зависит от того, насколько он будет счастлив.

Элли понесла лед на кухню, он пошел за ней.

– Я смотрю на ситуацию иначе, – сказала она. – У ребенка будет биологический отец и прекрасная приемная мать Джулия.

– Я знаю, но, возможно, неясно выражаюсь.

Он отвлекся от разговора, вспомнив, что завтра его ждут в клинике. Ему дадут колбу, или пузырек, или бутылку из-под кока-колы, в общем, то, что используется в современных медицинских дрочильнях для эякуляции.

– А как тебе такой вариант, – продолжил Чарли, – женщины заводят детей без мужа. Иные из них прибегают к донорской сперме. В результате дети не знают, кто их отцы.

– И это нормально, – сказала Элли рассеянно.

– Как так?

– Если женщина решилась на такое, значит, она очень хочет ребенка.

– Но что…

– Конечно, гораздо труднее вырастить ребенка одной, но некоторых женщин это не останавливает. Они полностью отдают свою любовь ребенку, на мужчину в данном случае не тратится ни время, ни внимание. – Она выглянула в кухонное окно, выходящее в Центральный парк. – Я вырастила обоих детей в твое отсутствие и была абсолютно счастлива. Беспокоилась только о тебе.

– Ты была хорошей матерью. Элли пожала плечами.

– Дети были хорошие, они знали, что ты можешь разбиться на самолете.

– Ты рассказывала им о моей профессии?

– Нет. Но, Чарли, ведь мы жили на базе! У всех детей отцы летали. Помнишь Дженни Макнамара? А Сьюзен Ховард? Они обе потеряли мужей, и даже не во Вьетнаме.

– Это случилось во время подзаправки в полете. Ховард неправильно рассчитал скорость и влетел в раструб топливопровода, торчавшего из танкера «КС-30», тот и протаранил ему кабину.