Одной ногой в могиле

— Черт побери, Кости, еще! — орала я, сама не зная, требую крови, секса или того и другого.

— На большее ты не способна? — подначивал он меня.

Я вспорола ему спину ногтями и хотела слизнуть с рук кровь из царапин. Он свел мои руки вместе и ушел в меня, дразняще подставив горло. Мне хотелось дотянуться до него зубами, терзать и чувствовать, как льется его кровь, переполняя меня и выплескиваясь. Что-то внутри взяло верх и стремилось вырваться наружу.

— Лучше трахай без остановки, — прорычала я, и его лицо осветила похотливая улыбка, — потому что, если остановишься, я выпью тебя досуха.

Кости дико, возбужденно захохотал.

— Выпьешь досуха, только не из горла! Ты еще будешь умолять меня остановиться, — пообещал он и целиком отдался битве.

33

— Просыпайся, милая, скоро полдень!

Мои ресницы затрепетали. Первое, что я увидела, — это темно-карие глаза Кости. Он сидел на кровати, вернее, на ее остатках.

Ясность мысли ударила, будто молния. Кости засмеялся при виде краски, горячо прилившей к моим щекам:

— Вот и моя плата — рубины на твоих щечках. Достаточно шокирована своим ужасным поведением? Будь ты католичкой, от твоей исповеди у священника уши сгорели бы. А помнишь, как заставила меня поклясться, что я повторю все это безобразие, что бы ты ни говорила утром?

Теперь, после его слов, я вспомнила. Здорово! Предана собственной аморальностью.

— Боже, Кости! Кое-что было совершенно непристойно.

— Я расцениваю это как комплимент. — Он перебрался ближе ко мне. — Я тебя люблю. Не стыдись ничего, что мы с тобой делали, даже если твоя стыдливость еще не испустила дух.

Я разглядывала его шею в том месте, где ее прокусила. Ни следа, конечно, как и у меня на горле. Я выпила из него столько крови, что теперь несколько дней буду излечиваться так же быстро, как он.

— После этой ночи я уже никогда не смогу глядеть на твои клыки, как прежде. Что-то во мне хочет извиниться за то, что раньше я не давала тебе воли. А другая сила требует, чтобы ты извинился передо мной. Ведь ты все знал!

Он снова засмеялся:

— Я еще не все тебе показал, милая! Но сейчас нет времени. Мы уже отстаем от графика. Я дал тебе выспаться…

Я сбросила с себя одеяло и отправилась в ванную — как мы ни опаздывали, душ я приму. Кости уже вымылся и оделся. Его волосы еще не совсем просохли.

— Должен тебе кое-что сказать, — крикнул он мне вслед. — Тэйт здесь. Он у нас ночевал.

Шампунь брызнул на стену, вместо того чтобы попасть мне на ладонь. Я лишь теперь заметила стук сердца внизу.

— Зачем?

Кости, входя в ванную, заговорил сдержанно и продуманно:

— Он убедил Родни отвезти остальных, а его доставить обратно, из ложной заботы о тебе. Когда он прибыл, мы с тобой были заняты. Аннет пригласила его остаться и развлечь ее. Он согласился.

Душ сорвался с крючка, когда я рывком отдернула занавеску, чтобы посмотреть на него. Кости молча подхватил его и повесил на место.

— Тэйт с Аннет… Они, надо думать, не в покер играли?

— Нет. А что, ты ревнуешь? — резко спросил он.

— Нет, а ты?

— Нисколько! Сержусь на нее за то, что она тебя обидела. Впрочем, это улажено.

— Тэйт как-то обозвал меня некрофилкой, — жестко сказала я. — Надо бы вернуть комплимент.

— Уже вернула. Он подслушивает, я чувствую.

Вот как! Лезет не в свое дело, мудак. Он знал, что Аннет мне не нравится. Не она одна была злопамятной. У меня мелькнула новая мысль.

— Ты уже ночью знал, да?

Кости кивнул:

— И не спрашивай, почему я тебе не сказал. Ни за что на свете не хотел прерываться: если он решил остаться, это его дело. Не волнуйся — я сразу забыл о нем, потому что ты целиком поглотила мое внимание.

Намыливая волосы, я подумала, что не сержусь на Кости. В конце концов, мне самой было чертовски трудно принимать душ, а не тащить его обратно в постель. Сколько бы ни возмущалась моя скромность, все остальное во мне было довольно и счастливо.

Кости вдохнул и блеснул глазами, поймав мой запах.

— Спущусь вниз. Пока я рядом с тобой, я тебя хочу, а времени нет.

Он мгновенно исчез, а я улыбнулась и продолжала мыться. Когда я спустилась, ко мне повернулось четыре лица. За кухонным столом было тесно. Большую часть стульев вчера переломали, и у нас не хватало сидячих мест. Кости, не прерывая разговор с Родни, усадил меня к себе на колени и ткнул пальцем в стоящую перед собой тарелку: