В присутствии врага

Когда контейнер оказался у стены, Сент-Джеймс понял, что с него можно легко забраться наверх. Он попробовал на прочность металлические стенки и крышку. Похоже, крепкие. И тут он поймал на себе озабоченный и хмурый взгляд Хелен. Он понял, о чем она думает: упражнение не для человека в твоем состоянии, Саймон. Хотя вслух она этого не скажет, не желая обидеть его напоминанием о покалеченной ноге.

— Это единственный путь внутрь, — ответил он на ее невысказанную тревогу. — Я справлюсь, Хелен.

— Но как ты потом заберешься на стену с той стороны?

— Найду что-нибудь в доме. А если нет, придется прибегнуть к твоей помощи. — Поскольку Хелен явно сомневалась в его плане, Саймон повторил: — Это единственный путь.

Хелен подумала и сдалась со словами:

— Позволь мне хотя бы помочь тебе перелезть. Хорошо?

Оценив высоту стены и контейнера, Сент-Джеймс кивком одобрил поправку к своему плану. Он подтянулся на руках, очень окрепших за те годы, что он был лишен возможности нормально передвигаться, и неуклюже вскарабкался на контейнер. Потом помог Хелен подняться к нему. Теперь они могли дотянуться до верха кирпичной стены, но что там за ней, видно не было. Хелен права, осознал Сент-Джеймс. Ему понадобится ее помощь.

Он сложил ладони, чтобы Хелен могла опереться ногой.

— Ты первая, потом поможешь мне.

И подсадил ее. Хелен ухватилась за гребень стены и, кряхтя и напрягая все силы, оседлала ее. Надежно усевшись, она не спеша осмотрела задний фасад дома и дворик,

— Вот оно, — произнесла она.

— Что?

— Здесь кто-то был. — В ее голосе зазвенело нетерпение гончей. — С этой стороны к стене приставлен старый буфет. Так что человек мог легко приходить и уходить. Давай, — протянула она руку, — залезай, посмотришь. Тут и стул стоит, чтобы забираться на буфет. И тропка протоптана в сорняках. Совсем свежая, на мой взгляд.

Несмотря на свои заверения, Саймон с трудом забрался на стену, его лоб покрылся испариной. Он увидел все то, о чем говорила Хелен. И дорожка действительно казалась свежей.

— Словили удачу, — пробормотала Хелен.

— Что?

Она улыбнулась.

— Ничего. Мы спокойно потом залезем с буфета. Ну что, я иду с тобой?

Сент-Джеймс кивнул, радуясь ее компании. Друг за дружкой они спустились на землю.

Садик представлял собой квадрат со стороной не больше двадцати футов, густо заросший сорняками, плющом и ракитником. Этому кустарнику, как видно, только шло на пользу отсутствие ухода: ярко-желтые цветы окружали садик солнечным кольцом, почти смыкаясь у задней двери.

Дверь, как они обнаружили, была глухая — толстый стальной лист в размер дверной рамы, прикрученный болтами прямо к дереву.

Однако же окна были защищены хуже. Хотя изнутри их закрывали щиты, стекла снаружи были выбиты, и Сент-Джеймс отыскал один щит, который отходил настолько, что желающий мог без особого труда пробраться внутрь. Пока Саймон отодвигал щит, Хелен сходила за стулом.

Окно, как понял Сент-Джеймс, забравшись на подоконник, принадлежало складу, зачем-то устроенному на первом этаже. Здесь стояли серванты, полки, а на пыльном линолеуме — даже в этом тусклом свете — Сент-Джеймс увидел следы.

Он спустился в комнату, подождал Хелен и достал из кармана фонарик. Направил луч света на дорожку следов, которые вели в переднюю часть здания.

На складе пахло плесенью и гниющим деревом. Осторожно продвигаясь по коридору в глубь дома, они вдыхали то отвратительную вонь кала и мочи, которой тянуло из туалета с давно не работающим смывом, то резкий запах штукатурки, сыплющейся из дыр, пробитых в стенах коридора, то тошнотворно сладкий запах тления. Последний исходил от частично съеденной крысы, которая лежала у лестницы, отделявшей складское помещение от магазина.

Следы вели не в магазин, где стояла непроглядная темень из-за металлических щитов, закрывавших окна и дверь. Нет, они поднимались наверх, и Саймон с Хелен направились туда. Хелен, передернувшись, обошла дохлую крысу и непроизвольно схватила Сент-Джеймса за руку.

— Господи, неужели эти мыши прокладывают ходы в стенах? — прошептала она.

— Скорее — крысы.

— Трудно представить, что кто-то на самом деле здесь живет.

— Да уж, это тебе не «Савой», — согласился Сент-Джеймс.

Он добрался до второго этажа. Через незаколоченные окна в комнаты проникали лучи клонившегося к закату солнца, освещая донельзя замусоренный пол и густо покрытые граффити стены.